Это соответствовало тому, что я видел в себе. Позволяя своим чувствам бушевать, попусту тратил свои силы, а потом залечивал душевные раны. Это разъедало мои мысли и толкало на глупые решения и поступки. Сейчас, лежа в палатке и прижимая к себе своих любовниц, меня одолевало чувство опустошённости. Практика медитации, позволяющая держать эмоции под контролем, показывала, что силы восстанавливаются медленнее, и это не могло не волновать.
— Что, если я недостаточно силён, чтобы освободить остальных, потому что прячусь от своих эмоций? Хорошо обдуманные в спокойной обстановке действия могут сработать в ситуациях, не требующих срочного принятия решения, но что, если Виктория прямо сейчас угрожает Антонине?
Перед глазами всплыл образ профессора Хека с занесённым для удара ножом, тенью стоящего за спиной тёмной эльфийки, и эмоции снова захлестнули меня. Потолок палатки засветился малиновым светом, когда глаза вспыхнули, и пришлось заставить себя медленно считать в уме, чтобы успокоиться.
— Это ещё одна проблема. Медитация во время боя приведёт к тому, что меня попросту убьют, пока вот так борюсь с эмоциями. Может, просто нужно смириться с тем, что никогда не смогу полностью успокоиться в таких ситуациях?
Я перевернулся на спину и обхватил Лиз руками, прислонившись головой к её плечу. Анна что-то сонно промычала и передвинулась ближе, её тяжёлые груди прижались к моей спине. Даже во сне она знает, как улучшить моё настроение.
— Может, я слишком много думаю… Кто, чёрт возьми, совершенно спокоен во время боя? До того, как попал в Тарил я не был солдатом и даже не думал, что когда-то придётся убивать — просто студент колледжа, который не смог выбрать даже специальность. Интересно, как там сейчас мои товарищи? Хотя я лишился семьи, но на Земле осталась нормальная жизнь: друзья, одноклассники… случайные связи… Обычный студент колледжа…
Уже почти во сне проскользнула мысль: — Интересно, кто позаботился о моих похоронах?
На следующее утро, наскоро позавтракав и собрав лагерь, мы снова отправились в путь. Я увеличил скорость Трак с помощью своей магии укрощения, и день прошёл однообразно. Мы решили не останавливаться до глубокого вечера и, немного передохнув ночью, рано утром снова тронулись в путь. На следующий день усталость уже острее давала о себе знать. Ночёвка позволяла Грузику отдохнуть, но мы распределили между собой дежурства, поэтому по очереди дремали на её спине, пока ехали. Это позволило преодолеть значительное расстояние за короткий срок и развеяло растущее отчаяние по поводу того, что потребуется немыслимое количество времени, чтобы добраться до Маледикт. Ящерицы были единственной угрозой, с которой мы столкнулись в первую неделю: фалдон распугала большинство хищников, когда с шумом и треском бронированного танка пробиралась сквозь деревья. Но к концу недели пейзаж начал меняться. Деревья становились всё ниже и росли плотнее друг к другу, а высокие лиственный лес уступил место хвойному.
Под руководством Алисы мы держались южного направления, чтобы избежать болота, которое могло бы значительно затормозить наше продвижение. Трак умела многое, но плавание не было её сильной стороной. Пришлось пробираться через несколько участков, где сосны росли так близко друг к другу, что образовывали живую изгородь. Задача казалась не из легких, но Луг так умело переплёл деревья между собой, что образовалась довольно широкая тропа. Если бы он не сделал этого, я мог бы поддаться искушению и начать прокладывать путь через лес как дикарь, попросту выламывая или выжигая растительность. Женщины помогали мне сохранять спокойствие, хотя Ангелине всё же пришлось дважды прочитать мне лекцию, когда моё терпение грозило с треском лопнуть. Также она не преминула воспользоваться магией оков, чтобы подтвердить свою правоту, и я с удивлением обнаружил, что не так уж весело лететь лицом вперёд со спины Грузика, чтобы потом приземлиться лицом на корни деревьев. А чтобы окончательно привести меня в чувство, белка не переставала дразнить и издеваться надо мной, пока поднимался на ноги и забирался обратно на Трак.
Спустя десять дней пути мы добрались до живописной поляны посреди леса, где я, нехотя, после долгих дебатов и пары решающих доводов Ангелины, решил, что нам не помешает передохнуть подольше.
— Ладно, дадим Грузику целый день на отдых. Лаг, не мог бы ты свалить несколько деревьев и сплести нам укрытие? Здесь неподалеку есть пруд, в котором Дерп может искупаться, а на краю поляны я видел несколько ягодных кустов. Горячий полноценный обед и фрукты будут полезны для всех.
Спустившись с фалдона, помог слезть остальным. С седлом, закрепленным на болтах, просверленных в доспехах, Грузик была достаточно удобна для длительных путешествий, но было глупо её переутомлять — путь ещё предстоял неблизкий. После долгой езды и тряски на спине Трак мы все не очень устойчиво стояли на ногах. Анна с Алисой разгрузили сумки, пока я освобождал от седла терпеливое животное, а затем достал щётку и принялся расчёсывать её. Фалдон извивалась и издавала довольные стоны, когда очищал лохматую шерсть от грязи, листьев и веток. У пруда послышалось бульканье, а затем всплеск, означавший, что Дерп нашёл пруд.
Анна положила руку мне на спину, пока я проверял одну из лап Трак, чтобы убедиться, что между пальцами ничего не застряло.
— Иван, раз уж мы решили остановиться на целый день, может, проведём немного времени вместе? Не думаю, что Луг будет против сделать два убежища.
В это время ткач, радостно улюлюкая и подпрыгивая, наклонял вниз вершину дерева высотой в десять метров, скручивая его ветки в гигантский шатёр.
— Наверное, ты права. Похоже, он соскучился по любимому делу и теперь веселится.
Анна нежно улыбнулась. — Обещаю, ты не пожалеешь, — прошептала она.
Взяв за затылок, притянул её голову к себе и поцеловал.
— Уже знал, что не пожалею, как только ты спросила, не против ли я этой идеи. Как бы ни хотелось бежать вперёд и попытаться добраться до Маледикт как можно скорее, знаю, что нам нужно быть осторожными. Если будем отдыхать время от времени, то это будет всем только на пользу.
Эльфийка просияла и чмокнула меня в щёку: — Пойду скажу Лугу, что нам нужно! Она отстранилась и умчалась, прежде чем я успел произнести ещё хоть слово.
Алиса подняла наши сумки и понесла к убежищам, которые сооружал ткач, а я вернулся к уходу за Трак и ещё несколько минут щекотал её, чтобы вознаградить за все труды, которые она приложила в поездке. Когда закончил, то увидел, что Луг уже успел соорудить половину укрытия, и поразился тому, что ткач не убрал зеленовато-голубые сосновые иголки. — Будет уютный пушистый лесной шалаш, — подумал я.
Ангелина приземлилась на моё плечо и тихонько защебетала на ухо. Я наклонил голову, выслушивая её, а затем нахмурился: — Что значит, ты хочешь иметь своё собственное? Почему ты не можешь жить в одном убежище с Лугом, Фиби и Дерпом?
Сильванская белка пищала, подпрыгивала, махала лапой, а один раз даже шлёпнула меня по мочке уха, приводя аргументы в пользу того, что её величеству просто необходимы собственные апартаменты всего на одну ночь. В конце концов мне пришлось пару минут гладить её по спине, чтобы успокоить. Но даже после этого потребовалось переждать некоторое время, чтобы вставить слово. — Ладно-ладно! Понял. Мне жаль, что Дерп всё время пытается тебя проглотить, и я позабочусь о том, чтобы у тебя было место для сна, куда он не сможет добраться. Но ты сама виновата в том, что сказала Фиби, что она пукает во сне. С этим теперь разбирайся как хочешь.
Белка зыркнула на меня, но я покачал головой, подтверждая, что не собираюсь говорить дракону ни слова, и поднял руку, имитируя, что закрываю губы ключом и выбрасываю его. Ангелина ещё несколько секунд упорно сверлила меня взглядом, потом вздохнула и спрыгнула с плеча. Легко скользнув по воздуху, белка приземлилась на голову Анны, видимо, решив излить своё горе ей, и пожаловаться на моё непонимание и чёрствость. Эльфийка, увлечённо разговаривающая с Лугом, даже не моргнула глазом. Я тем временем решил, что следует проверить главного нарушителя спокойствия. Подойдя к пруду, встал на колени на берегу, проверяя, где находится Дерп. Пара малиновых точек светилась в воде и двигалась по кругу, но мана-жаба был слишком глубоко, чтобы можно было его разглядеть.