В гостиной раздаётся глухой голос отца:
- Ваши требования.
- Заключение кровавого договора, - говорит мистер Грассо.
От ужаса моё тело немеет. Девушка, заключившая кровавый брачный договор по положению станет равносильно рабыне.
- Но перед этим, - старик медленно растягивает слова. - Я должен с ней побеседовать. Наедине.
Мама говорит ему, что лучше всего нам уединиться в моей комнате, располагавшейся на втором этаже. По моей ладони течёт что-то теплое, сначала я не поняла, что мама вцепилась в руку настолько сильно, что распорола кожу. Я представила, что произойдёт, если я убегу и будто вести себя, словно капризный ребёнок. Договор будет заключён без меня. Это возможно: подпись имеют право поставить родители в том случае, если детям ещё нет восемнадцати. А так у меня ещё будет возможность уговорить мистера Грассо отказаться и найти более достойную кандидатуру, чем простая без толики магии дворянка.
Отец одобрительно взмахивает рукой, и мы поднимаемся вверх по лестнице. Когда мы входим в комнату, Нинель протирает пыль, напевая под нос незамысловатую песенку. Герцог выгоняет её и по тому, как он закрывает дверь, я понимаю: должно случиться что-то плохое.
***
Мистер Грассо долго смотрит на меня маленькими глазами, затем достаёт из своего портфеля лист бумаги, самопишущее перо и нож. Подойдя к столу, ставит размашистую подпись и проводит ножом по пальцу. Прежде, чем я вскрикиваю «нет», капля крови падает на бумагу, и та вспыхивает. Я была на грани истерики, мне казалась невыносимой мысль, что ничего уже исправить нельзя. Договор заключён.
- Какой подарок ты хочешь? - обращение на ты больно режет по ушам. Герцог сильно пьян, я едва понимаю его слова.
- Не стоит. Мне не нужны подарки, - шепчу я, смотря в пол. Какое-то время мы стоим в тишине, а потом я ощущаю стойкий запах алкоголя. Герцог возвышается надо мной, словно скала, и упирается в меня большим животом.
- Всем нужны подарки, - заплетающимся языком говорит мистер Грассо. Несмотря на возраст, он высок. Со своим ростом я не смогу оказать ему должное сопротивление. - У тебя красивые волосы. Хочу на них посмотреть.
Он вытаскивает из причёски шпильки, и волосы каскадом ложатся на плечи. Имей я в тот момент хоть толику здравого смысла, немедля бы выбежала из комнаты или позвала кого-нибудь. Но пребывая в состоянии шока, единственное, что я знала наверняка это то, что мне очень страшно.
- Давай распакуем мой подарок? - шепчет он мне на ухо, я почувствовала убийственное амбре из его рта и сглотнула, пытаясь подавить приступ тошноты.
- У меня нет для вас подарка.
- Девочка, есть. Он есть, - герцог сам посмеялся над своей шуткой.
- Мистер Грассо, мы должны спуститься вниз. Кажется, нас зовут, - вру я.
Герцог вновь противно смеется.
- Не так быстро, глупая, - его толстые и морщинистые пальцы блуждают по моему телу, словно лапы паука.
- Я должна спуститься вниз, - чуть ли не рыдаю я.
- Вниз? Зачем? Разве тебе здесь плохо?
Делаю попытку освободиться, но он резко одёргивает мои руки. Открываю рот, чтобы закричать, но он затыкает мне рот потной ладонью и больно бьёт по ноге.
- Почему ты себя так ведёшь? Я всего лишь хочу на тебя посмотреть.
Я запаниковала, поняв, что герцог действительно хочет раздеть меня, и КАКОЙ подарок он имел в виду. Его лишенные координации руки еле справляются с пуговицами на платье, в какой-то момент ему надоело тратить на них время, и он попросту рвёт шерстяную ткань. Платье тяжелым полотном спадает к моим ногам, и я в ужасе зажмуриваю глаза. На мне лишь нижняя рубашка. Ни один мужчина ещё не видел меня голой.
На моей коже остаются красные следы от его прикосновений. Мне кажется, ещё немного и меня точно вытошнит прямо на герцога. Вой от бессилия постепенно переходит в беззвучные всхлипы. Мне было настолько противно, что я чувствовала себя грязнее содержимого выгребных ям. Я стояла с закрытыми глазами, стараясь ровно дышать, и молилась Тьме, чтобы всё скорее закончилось. Спустя долгое время, я ощущаю, что руки герцога забираются под нижнюю рубашку и прикасаются к голой коже. И когда я уже не могу сдерживать рыдания, в дверь неожиданно начинают громко стучать.
- Рина? - Из-за двери раздаётся голосом Лема. - Ты в порядке?
Я завыла раненным зверем. Лем, почуяв неладное, стал открывать дверь. После моей двухдневной истерики брат потребовал от меня ключ от комнаты, и сейчас я сильно пожалела о своём решении. Герцог отпускает меня. Посмотрев в его глаза, замечаю, что в них полыхает ярость. И тогда я действительно пугаюсь за Лема.
Брат вбегает в комнату и ошалелыми глазами смотрит на нас, бросает взгляд на брошенное у моих ног платье, затем переводит взгляд на красные отметины и замечает покрасневшие от слёз глаза. Я не могу говорить, лишь произношу одними губами: не надо. Но Лем сжимает руки в кулаки и бросается на герцога, словно мышь на удава. Его удары сильны для ребёнка, но слабы, чтобы причинить серьёзный вред. Кулак врезается в живот мистера Грассо, и тот отшатывается, но не теряет равновесия.
Я лишь открываю рот в беззвучном крике, когда герцог берёт Лема за шкирку, будто шелудивого пса, и бросает его в стену. Его тело не двигается, удар был слишком сильным. Подбежав к брату, начинаю звать его, но голос отказывает мне. Слезы ручьём бегут по лицу. Моё тело заполняет сильный неконтролируемый гнев, он собирается в клубок где-то в районе живота, и я ощущаю жар.
Ярость течёт по моим венам быстрым потоком, заставляя всё моё тело светиться красным. Я с трудом перевожу дыхание и с неверием смотрю на руки, на которых растёт шар, состоящий из светящихся нитей.
- Маг, - ревёт герцог и бежит к выходу, но красный шар поднимается вверх и затем несётся, чтобы врезаться в его спину и сбить. Герцог охает и падает навзничь, оставляя открытым рот, искаженным в болезненном крике.
Дорогие читатели, мне будет приятно, если вы скажете пару слов. Грустно, ибо комментов нет совсем... Пожалуйста, не стесняйтесь высказываться! Ваше мнение очень важно для меня!
Воспоминания, как она обрела магию
Глава 5. Стыд.
Проходит десять минут, и я начинаю сомневаться, что просиди я тут ещё какое-то время, всё вернётся на свои места. Лем очнётся и побежит в деревянный домик за поместьем, где мы обычно играем в «камни», а мистер Грассо принесёт извинения и уедет в свой Минсгаузен. Но врёмя, словно замедлило свой бег, стало вязким, будто медовая патока, причём горькая и отравленная.
Я приваливаюсь спиной к стене, обмякаю, и моё дыхание постепенно выравнивается. В окно врывается резкий ветер, принося с собой пожелтевшие листья. На подоконнике сидит ворон, он обращает ко мне свой взор и внимательно смотрит чёрными, как ночь, глазами. Склонив голову набок, он открывает свой клюв и произносит:
- Мисс Тарин.
- Что? - хриплю я. Онемевшие губы еле двигаются.
- Мисс Тарин! - чуть громче говорит ворон, распахивая крылья, словно собирается взлететь. - Очнитесь, мисс Тарин!
Я зажмуриваюсь, и когда открываю глаза, вижу перед собой профессора Подроуса и удивленные взгляды одногруппников.
- Вон! - его усы шевельнулись. - Какая нахалка! Мало того, что неуч, так ещё и спит на паре! К директору. Живо.
Мотаю головой, силясь отогнать воспоминания, и с обреченностью собираю вещи. Да что ж такое-то! На меня что, кто-то порчу навёл? Перо падает в сумку, и я иду на выход. Блонди-змея фыркает мне вслед и намеренно громко шепчет соседке:
- Смотри-ка, у нашей отстающей большие проблемы. Интересно, дура - это талант или диагноз?
Я пулей вылетаю из кабинета, мельком заглядывая в зеркало, висящее у двери. Отражение желает знать лучшего: волосы после сна торчат во все стороны, словно иголки у ежика. Поразмыслив, решаю сегодня загулять. А почему нет? Настроение падает ниже плинтуса, и бег на физре - вовсе не то, чем я бы мечтала сейчас заниматься.