Одежду отыскала в шкафу и тут же смутилась, так как вывод напрашивался сам собой. Вспомнить, как именно распаковывала и раскладывала вещи, я не могла. Организм требовал еды. Вчерашние бутерброды то ли проскочили незаметно, то ли лишь приснились. Холодильный шкаф оказался пустым, а урчание желудка громким. Однако мысль не успела превратиться в проблему, так как в дверь постучали.
— Да? — с легкой рассеянностью поинтересовалась я.
— Марго?
— Рита, — автоматически продолжила я, открывая дверь.
Излишне счастливое лицо Грома заставило сильнее нахмурить брови, а также задержать дыхание в глупом желании подавить урчание собственного живота.
— Ха, а мне Марго нравится больше, да и тебе подходит, — проинформировал меня асур.
— А… — махнула я рукой. — Называй, как хочешь. Я есть хочу, — пожаловалась после довольно громкого позыва желудка.
— Не поверишь, но я догадался, — усмехнулся мужчина. — Готова? — Он прошелся более чем пристальным взглядом по мне. — Хм, слишком соблазнительно, — вынес вердикт.
Я кинула взгляд в зеркало и не нашла ничего соблазнительного в достаточно широких черных брюках, белой водолазке и дутой черной жилетке. Не знаю почему, но утром мне было зябко. Пошевелив пальцами в кроссовках, я пожала плечами и сказала:
— Прости, мешок из-под картошки не взяла. Поверь, это самое скромное, что у меня есть.
— Ого, уже хочу увидеть все остальное, — усмехнулся мужчина.
— Перетопчешься, — отбрила я той самой фразой, которой часто одергивала меня моя же мамуля. — Веди меня, мой рыцарь, к еде, или едой, быть может, станешь ты.
— Повинуюсь, о моя несравненная гера, — в тон мне ответил асур.
— Гера? — переспросила я.
— Да, — кивнул Гром и пояснил: — Гера — обращение к девушке в нашем мире. Гер — к мужчине, а герра — к женщине.
— И как отличить геру от герры? — полюбопытствовала я.
— Ну, скажем так, в стенах нашей Академии герр нет, а потому не ошибешься, если всех девушек будешь именовать гера, — усмехнулся Гром, не спеша делиться более подробной информацией.
— Уже лучше, — согласилась я, хватая асура под локоток и направляясь с ним к выходу.
Если такой жест и удивил его, то виду он не подал, лишь у дверей высвободил руку, будто предлагая мне первой выйти на улицу. Что ж, мы не робкого десятка, можем прыгнуть в прорубь с головой. Резко выдохнув, открыла дверь и вышла.
Яркое солнце ударило в глаза, заставляя зажмуриться. Как только черные точки перестали мелькать перед взором, я медленно распахнула очи, параллельно вдохнув полной грудью. Тьфу.
— А чего так пыльно-то? И где деревья? — спросила хриплым голосом, стараясь кашлем прочистить легкие.
— А нечего было так глубоко дышать, — усмехнулся асур. — Сезон ветров. С гор идет пыль, правда, до бурь еще далеко, так что у тебя есть время привыкнуть. И послушай совета, — продолжал скалиться мужчина, — глубоко дышать не рекомендуется.
— А как рекомендуется? И кстати, может, у вас есть противогазы или маски? — с надеждой спросила я.
— Могу дать ургой, — пожал плечами Гром.
— Ур… что?
— Ургой, это повязка на лицо, — объяснил асур.
Ага, маска, значит, сделала логичный вывод я.
— Давай свой ургой, а то сейчас задохнусь, — предпочла согласиться, пока асур не передумал.
Мужчина сунул руку за пазуху и положил мне на ладонь странную темную повязку.
— И как это приспособить?
— О боги, что за неумеха! — простонал Гром.
Развернув меня к себе спиной, он натянул повязку мне на лицо. Никаких веревочек или завязок, но ткань плотно облепила моську, закрывая область дыхательных путей. Остался вопрос: как говорить? Я перевела немой вопросительный взгляд на Грома и, ткнув пальцев в область рта, развела руками.
— О, я нашел в этом плюс, — обрадовался асур. — На улице ты будешь молчать!
Насупившись, как злобный еж, я молча последовала за мужчиной. Только сейчас меня посетила мысль, что я слишком быстро смирилась и с тем, что в другом мире, и с тем, что единственный человек на всю округу, и с тем, что жить в этих более чем странных условиях по договору мне год. Однако совесть напомнила, что все это ради практики, диплома, а значит, и свободы. Да-да, диплом автоматически развязал бы мне руки в выборе дальнейшей судьбы. Любимая мамуля однажды заявила: «Получишь диплом, и свободна». Так что заветная корочка была равна моей личной свободе.
Все эти мысли сумбурно пронеслись в моей голове, пока я следовала за асуром, не слишком следя за тем, что происходит вокруг. А зря. Посмотреть стоило, ибо, в отличие от моей личной недальновидности и безалаберности, за мной наблюдали, пристально, настороженно и, судя по всему, делая не совсем верные выводы.