- Наши магистры за такие художества ему голову оторвут и не факт, что обратно приставят, - задумчиво пробормотала Беата.
- Или посмеются и скажут «Очень похоже», дескать «дерзай художник, твори дальше нам на радость»! – возразила Инесс.
- Прелестно, просто прелестно! – В дверь вошел декан Светлого факультета. – Давненько не видел ничего подобного. У нас учится несомненный талант, причем, не только художественный, но и магический – абсолютно безликий щит, даже я ничего не смог почувствовать.
Извид Полторацкий радостно потер руки, привычно чмокнул протянутую ладонь Инесс и уселся в свое любимое кресло.
– Дорогая моя Беата, у вас на курсе появился сильный схолар, который пока скрывает свои способности. У вас есть предположения, кто бы это мог быть?
- Почему именно у меняе? Может это кто-то из старого потока?
- Ага. Подождал годик и намалевал картинку, - усмехнулась Инесс. – Нет, подруга, эмоции свежие, сильные, с явным сексуальным подтекстом.
- Каким подтекстом? – испугалась Беата.
- Таким. – передразнила ее Инесс. - Самым что ни на есть настоящим. Раздразнила ты какого-то тайного мага, скорее всего мужика, хотя я не гарантирую…
- Ну, ну, ну. Не смущайте нашу милую Светлую подробностями ваших познаний в интимной жизни магов, дорогая Инесс.
Беата вздрогнула. Около дверей стоял еще один любимчик женщин – Темный маг боевик – Садомир Меткар и ехидно улыбался. – Чего доброго, она заставит всех своих схоларов рисовать ее портрет, предварительно сняв штаны.
- А это очень интересная идея, - огрызнулась Беата. - Вот только штаны можно не снимать. Я и так пойму, кто есть кто.
И вскочив, она стремглав выбежала из кабинета.
Конечно, она погорячилась. Кандидатов на смелого, но непризнанного гения живописи хватало – многие покидали Академию благодаря Беате, и возвращались доучиваться уже платно. Тот же Дан Глас, например. Или парочка водников, которые не сдали экзамен по блокировке, чуть не утонув в своей родной стихии. Или боевик со второго курса, который научился разносить все в щепки, а вот восстановить не смог. Или… Стоп! Гадать можно бесконечно и это ничего не даст. В скором времени самопальный живописец сам выдаст себя, нарисовав еще одну картинку, и Беата сможет заняться им более детально.
Трудности на этом не заканчивались. Точнее, они просто продолжались, потому что ни один год в Академии не был легким. Расписание занятий были составлены очень удобно – три занятия с первым курсом с утра, и парочка – с третьим после обеда. Но планировщики допустили крупную ошибку – поставили практическое занятие в аудитории, окнами выходящей на тренировочный плац боевиков. В Коллегии боевой магии ребят и немногочисленных девушек на первом курсе учили драться обычным холодным оружием, а старшекурсников – уже магическими заклинаниями.
И, конечно же, время обеих занятий совпало! Нечего и говорить, что лекция Беаты была сорвана. Все девицы (и не девицы тоже!) прильнули к открытым окнам и, не отрываясь, смотрели на мужественных и вспотевших магов боя, осваивающих многочисленные приспособления для поединков.
Беата подумала, что надо бы спросить у магистра боевой магии, ее бывшего коллеги огневика, так ли нужно его подопечным схоларам заниматься полуобнаженными, без рубашек и в коротких, обтянувших все выпуклости, штанах? Конечно, там было на что посмотреть, особенно у ее давнего знакомого – Дана Гласа, который обладал довольно мощной мускулатурой, отличавшейся от юношеских худощавых тел остальных. Как подозревала Беата, он был ее ровесником, а может и чуть постарше. Как известно, люди с магическими способностями очень долго выглядят молодо.
Как нарочно, пока она размышляла об особенностях покроя мужских штанов Гласа, этот схолар взглянул в ее окно и их взгляды встретились. Беата вздрогнула, застигнутая за подглядыванием, а парень улыбнулся и коротко кивнул головой.
Она поспешно отошла от окна и тщетно призвала к порядку девиц. Бесполезно. Они хотя и расселись по местам, но глазами все равно косились на улицу. Ясно. В скором времени начнутся любовные проблемы со всеми вытекающими – вздыхающими парочками, ревностью, истериками, драками и сломанными кроватями. Хвала Хранителям, что у девушек, практикующих магию, дети могут рождаться только после полного прекращения волшебства. Иначе это была бы не Академия, а детский сад.