— Ну, геройствующая первокурсница, у нас есть целый день, чтобы ты мне рассказала весь ваш план, от начала и до самого конца, но так как сейчас уже почти ночь, этот разговор мы отложим на завтра. А сейчас я тебя отведу в комнату.
— С-спасибо, мне и тут хорошо, — желания идти с ним куда-либо не было вообще.
— Кира, вот только твоих протестов мне сейчас не хватало, я устал, безумно.
Сразу же после его слов открылась дверь, и вошёл ректор, держа в руках поднос с едой.
— Адепт Рварн — на выход, а вы, адептка, остаётесь тут, — и посмотрел на меня, — я что-то непонятно сказал?
Торэн даже не сдвинулся с места, он только что хотел забрать меня и увести, но ректор помешал его планам, конечно, он будет зол.
— Доброй ночи, Ройсоллон Де’Войн, до завтра, первокурсница, — почти у выхода сказал Торэн.
Ректор немного подождал, пока звуки шагов Торэна совсем не утихнут и начал разговор, а я понимала, что он будет серьёзным.
— Кира, ты хоть понимаешь, как сильно вы вляпались?
— Не совсем, но понимаю. Это из-за меня, да? Из-за того, что им пришлось принести меня сюда, вы всё узнали? — мне было горько, если бы меня не ранили, всё бы обошлось, а теперь, я даже не знала, чего можно ожидать.
— Нет, если вы ещё не знали, нашему Директору известно всё, а в особенности про тебя, — в моих глазах был явный вопрос «Почему?», — ах, потому что ты учишься на двух факультетах, а за такими адептами особый контроль. Вам повезло, о вашей самодеятельности никто не пострадал, что очень хорошо, а вот то, что ты была ранена, не хорошо. Меньшее, что вы получите, это большущее наказание, какое именно, я не знаю, это решит Директор, но думаю, вас не отчислят. Это всё, что я могу сказать. Держи, — и дал мне поднос с едой, — тебе стоит подкрепиться и набраться сил.
— Спасибо, Ройсоллон, — я от всего сердца поблагодарила его, я чувствовала заботу с его стороны, но это были обычные отношения: самая невезучая студентка и ректор.
***
На улице шёл дождь, моё настроение было таким же, на душе скреблись кошки. Ещё утром меня должны были отправить в комнату в общежитии, но время уже почти двенадцать, а меня всё ещё не послали на все четыре стороны. Я встала с кровати и посмотрела в окно. На улице не было ни души, все сидели на парах, а в обеденный перерыв вряд ли кто-то осмелится выйти во двор. Я хотела поскорей присоединиться к ребятам, конечно, мне было стыдно, за то, что из-за меня нам сейчас придётся получать наказание, но они сказали, что моей вины тут нет.
Раздался тихий стук в дверь, я не сразу отреагировала и только после второго, уже более напористого стука, сказала:
— Да, войдите, — стоя у окна, сказала я.
Я чётко услышала, что кто-то вошёл, но разговор не начинал, я успела испугаться и резко повернулась в сторону входной двери. На пороге стоял Торэн с каким-то букетом.
— Прости, — прошептал он, войдя в комнату.
— Тебе не за что извинятся, — сказала я, посмотрев на него.
— Есть за что, поверь, — я не заметила, как он приблизился ко мне, — это тебе, не рискнул дарить цветы, поэтому вот, — и дал мне букет из конфет в виде клубники.
— Спасибо, Торэн, но зачем? Ты так много делаешь для меня, а сейчас не понятно за что извиняешься, да еще и букет даришь.
— Кира, не беси, я к ней с добрым сердцем, а она опять свою пластинку включает, — посмотрел на меня, резко подошёл еще ближе и обнял, — прости, малыш, это из-за меня ты пострадала, из-за меня, я обещаю, что впредь с твоей головушки, — он не успел договорить, как его прервала я.
— Ты это, не давай обещания, моя дурная головушка находит приключения чаще, чем ты посещаешь пары, поэтому защищать меня каждый раз ты не сможешь, — я попыталась посмотреть на него, но он был слишком высок для только, чтобы вовремя объятий, я могла смотреть ему в глаза.
— Кира, — и прижал меня ещё сильней, если бы ты знала… — на этом он перестал говорить, видимо поняв, что и так много сказал.
— Может, пойдём? — мне, конечно, было уютно в его объятиях, но сам факт того, что мы одни в комнате, меня напрягал.
— Как скажешь, — и отпустил меня.
Когда мы вышли из палаты, в которой я находилась, то я заметила, что все медсёстры и врачи были тут, но не отправляли меня домой.
— Торэн, а почему меня не отправили в комнату, ведь мне вчера сказали, что завтра, то есть сегодня, можно идти в общежитие.