— Невеста Губами, прекрасно выглядите, — поприветствовал меня принц, чуть склонив голову и улыбнувшись.
— Проходите, присаживайтесь, — ректор отнеслась ко мне более сдержанно, указав на стул.
Не успела я выполнить приказ, как в дверь постучали, и появился Порк. Увидел принца, на секунду замер, а потом вежливо поклонился.
Принц поприветствовал и его.
— Отлично, — произнесла госпожа Моръ. — Теперь все в сборе. Жених Лархжангририлио, невеста Губами, вам поручено сопровождение его высочества принца Пильдемариуса на время сегодняшнего визита. Принц желает осмотреть стадион и хозяйственные постройки. Наш дорогой король выделил академии средства на реконструкцию и строительство, и наша задача распорядиться ими грамотно. Разумеется, я буду с вами. Идемте, не будем терять время.
И мы пошли.
Впереди принц с госпожой Моръ, позади мы с Порком, в качестве почетного караула.
В этот раз ректор решила выложиться по-полной, пройдя вместе с нами по всей территории академии. Мы даже на конюшню заглянули, чем озадачили Река — не так уж часто к нему заходят члены королевского семейства. Принц, скользнув по нему взглядом, интереса не выразил. Рек тоже принцем не впечатлился, продолжил чистить стойло, искоса бросая взгляды на нашу делегацию.
— Миленько тут у вас, — произнес принц, — бедненько, но чисто.
И мы отправились дальше, на поле для верховой езды.
Принц огляделся, тут же предложил устроить по периметру специальное покрытие, пообещал прислать каталог.
— И крышу на конюшне надо бы заменить, — произнес он обернувшись. Из конюшни с тачкой в руках как раз выходил Рек.
— И сеновал отреставрировать, — добавила госпожа Моръ, указывая направо.
— Да, определенно, — переведя взгляд на ветхую деревянную постройку, согласился принц.
Пока мы осматривали окрестности, занятия кончились, наступило время обеда. Идею отправиться в столовую принц встретил с энтузиазмом, вспомнив “интересный супчик и неплохие пироги”, которые довелось отведать в прошлый раз. Порк скривился.
2
Когда мы всей компанией вошли в столовую, зал замер. Упала тишина, которая почти сразу сменилась радостными вздохами и восклицаниями.
Принц изъявил желание вкусить пищу в обществе меня и Порка за обычным столом, “как все”, ректор ушла за профессорский стол, и оттуда принялась взирать на нас, словно орлица из поднебесья.
Впрочем, смотрела не только она одна — на нас в едином порыве уставился весь зал. Должно быть принц привык к такому пристальному вниманию, его оно ни чуточки не смущало. У меня же то и дело кусок застревал в горле. Порк тоже чувствовал себя не в своей тарелке, хотя и пытался это скрывать.
К концу обеда я ощущала себя жареным на вертеле цыпленком.
Особенно досаждала Жаба, на её перекошенное злобой лицо я наткнулась, едва мы вошли, и чувствовала её взгляд, даже отвернувшись.
Должно быть, ректор тоже его заметила — по окончании обеда она отправила нас с Порком отдыхать, перепоручив принца Жабе. Особой радости принц не выразил, но и отказываться не стал, удовлетворившись тем, что увидит нас на ночном дежурстве. Второй сопровождающей оказалась запаснушка, невеста Пузатти, надёжная как скала, один удар кулаком — и противник в нокауте. Учитывая хлипкость Жабы, это качество было очень кстати.
Из столовой мы с Порком вышли одновременно, и толпящиеся в коридоре невесты не рискнули заваливать нас вопросами, убоявшись мрачной Порковой физиономии.
А мрачен он был ого-го как. Я даже спросила, не случилось ли у него несварение желудка. На что он отвесил мне совсем убийственный взгляд и пообещал приготовить какую-нибудь пакость, если не замолкну.
Я пожала плечами и отправилась к Реку. Традиции — хорошая штука, не стоит их нарушать.
3
Приятеля не было, зато сеновал стоял на месте, туда я и забралась, устроилась поудобней, закрыла глаза и… услышала разговор, явно не предназначенный для моих ушей. Разговаривали на улице, прямо под открытым окном, поэтому слышно было прекрасно.
— Да, ты прав, это глупо. Но можно ведь хотя бы попробовать, — голос принадлежал Реку.
Собеседник фыркнул.
— Да знаю я, знаю, — Рек вздохнул. А какие у нас варианты? — и сам себе ответил: — Никаких. А в этой книге может быть нужное заклинание. И тогда, возможно…
Тут собеседник заржал, и до меня наконец дошло, что мой приятель разговаривает с лошадью, точнее, со своим любимым престарелым жеребцом Феофаном.
“Интересно, о чем это он?” — подумала я. И, высунувшись наружу, сказала: