В будущем она стала «вербовщиком» Алена. Не только его фамильяром. Ей подарили способность возвращаться во Врата, находить полукровок по сильному зову и делать все, чтоб они примкнули к Алену. Прививать навязчивые мысли, направлять по неверному пути, околдовывать и подчинять своей воле, как волшебной возлюбленной.
С Элиасом было сложно. Он был высокоморален, он был влюблен. Любовь его была чиста, красива. И это светлое чувство было сложно обойти даже, учитывая то, что у парня не было барьера в сознании, как у сприганов. Для того, чтоб окрасить эти чувства в темный цвет, Калиопса почти 4 года. 4 года она потратила на то, чтобы обернуть Элиаса во тьму и заставить его «забрать своё» силой. Все шло так, как она и планировала. Оставалось только склонить к этому же плану девчонку-спригана с такой же неразделенной любовью. Они выбрали её не случайно. Наследницу правящего дома Шайлон нужно было отодвинуть в сторону, это было частью плана, это был четкий приказ.
Для этого все подготовил Ален. Достал ключ, воссоздал пряжу-ловушку, отключающую здравый рассудок. Вместе с мерроу они достигли в этом небывалых вершин. Свести с ума, навязать что-либо, убедить в чем угодно. Они потратили не один год на оттачивание этого мастерства. И вот все было готово. Оставалось лишь ждать.
Переход через Врата Андхакара, перерождение Элиаса. Вырванный крылья, пробужденные новые. Оставалась одна проблема — периодически пробуждающееся сознание Элиаса. Мерроу не могла позволить себе постоянно находиться радом с ним. Ведь необходимо было искать новых полукровок. Армию не соберешь без добровольцев. Поэтому, в те моменты, когда Элиас вновь пробуждался, его заковывали в цепи. Все остальное время — он слепо исполнял приказы Алена. Вместе с Нагайной и Шаем они нападали на торговцев и мелкие деревни, выискивали полукровок сами, убивали тех, кто активно сопротивлялся.
Присутствующие выслушали его молча, ни разу не перебив. Когда Элиас закончил свой рассказ, Клара в недоумении смотрела на парня, словно не верила ни единому его слову. Но спросила она следующее.
— Что значит «наследницу дома Пламеннокрылых нужно было убрать любой ценой»?
— Это было частью его договора, — сказал Элиас, — путь к власти — это не только военная мощь, но и полезные связи. Ален начал налаживать эти связи уже давно, у него есть «свои» в каждом государстве континента. И в империи тоже.
— Хочешь сказать, он заключил договор с кем-то в Шайлон?
— Да. Один из Домов империи пообещал поддержку Алену в обмен на уничтожение репутации Дома Пламеннокрылых. Проще всего разрушить репутацию Дома — это разрушить репутацию наследницы.
— То есть, Домом, который был в сговоре с Аленом, был Дом Парящих? — предположила Рурука, — ведь именно этот Дом занял правящую позицию сразу же после Пламеннокрылых.
— Не думаю, — покачала головой Рэйна, — Дом Парящих выступал за то, чтобы максимально смягчить наказание наследницы Пламеннокрылых. Более того, старейшина Парящих настаивал на том, чтоб Лейла, в случае исцеления, могла вернуться к обязанностям наследницы. Не думаю, что это они.
— Я тут вот о чем думаю, — задумчиво произнес Таск, — когда был отстранен Дом Пламеннокрылых, на главенство претендовали Дом Парящих и Дом Шепота. Дом Ветрокрылых сразу же уступил свои позиции Парящим, так как они рассчитывали на брак юной госпожи Парящих и третьего сына Дома Ветрокрылых. Поэтому, с заручившись поддержкой еще одного крупного Дома, Парящие заняли правящую позицию. Это Дом, который всегда разделял позиции Пламеннокрылых и оказывал поддержку. Что касается Дома Шепота, несмотря на то что это один из крупных Домов империи, они всегда получали мало поддержки от других Домов.
— Да, — согласно кивнул ректор, — что-то я такое припоминаю. Рэйна, когда ты еще занималась межрасовыми вопросами при королевском дворе, тот конфликт со сприганами, на западной границе?..
— Был спровоцирован Домом Шепота, — ответила Рэйна, — там была очень неуклюжая провокация. Будто бы кто-то из солдат Фарлеза повел себя не тактично и оскорбил солдата-спригана. Завязался спор, в котором доминировали оскорбления на расовой почве. Я еще тогда удивилась, настолько нелепый повод для военного вторжения. Я разрешила его очень быстро, даже не напрягалась особо. Только сейчас, после ваших слов, подумала о том, что это был ненатуральный, очень наигранный конфликт. Думаю, будь на моём месте кто-то более вспыльчивый и этот притянутый за уши конфликт действительно мог бы перерасти в сражение на границе.
— Кто-то более вспыльчивый чем ты? — прыснул Таск, — а так бывает?