Элиас кружил в танце то Лейлу, то Ифалию. Лорсан весело плясал со Сьеррой. Рэйна даже удивилась тому, какой эта львица может быть изящной и утонченной. Шарнон танцевал с Дарой, Виа краснела в объятиях Сорана. А Шира и Тэйн кружились у фонтана. Даже горделивая Эльйо приняла приглашение Морблана и изящно вальсировала недалеко от платформы с музыкантами. На душе у Рэйны было тепло и приятно. Словно, она все время куда-то шла и наконец-то добралась до места, из которого никуда не хотелось уходить. Неожиданно, кто-то схватил её за руку и потащил за собой. Уже немного опьяневшая от шампанского Рэйна не сразу поняла, что это Таск. Сприган вывел её за пределы центрального двора. Она шла за ним, не сопротивлялась. Они шли, пока не добрались до того самого уголка сада, где сияла цветущая глициния, окруженная пышными зарослями гортензии.
— Ну и чего это ты творишь? — улыбнулась девушка, — такая хорошая музыка играет, а ты меня так бесцеремонно уволок.
— Рэйна, — Таск не выпускал её руку, — пожалуйста, не используй больше силу генерала. Никогда.
— Ааа?.. — не поняла девушка, — чего это ты вдруг?
— Все это… генералы, принцесса, великая миссия… Давай убежим от всего этого!
— Таск, — Рэйна одернула свою руку, — да что с тобой?
— Не хочу всего этого… — тихо сказал парень, — прости, я… наверное, немного не в себе…
Рэйна мягко положила ладонь на его щеку.
— Таск которого я знаю никогда бы так не поступил, — улыбнулась она, — ты бы просто не смог.
— Ты права, — усмехнулся сприган, — просто… то, что сказала Сато… о твоей жизни. О жизни генерала клинка…
— Ну и дьявол с ней, — отмахнулась Рэйна небрежно, — подумаешь. Кому какое дело до того, что говорит эта старая ведьма. Я не такая слабачка, чтоб вот так просто сократить себе годы жизни. К тому же я не настолько боюсь потерять свою жизнь…
— Дура! — Таск схватил её за плечи, — не говори такого! Никогда…
Рэйна закусила губу. Она никогда не видела Таска таким. Лицо его раскраснелось, то ли от выпивки, то ли от смущения. Он держал Рэйна за плечи, смотрел ей прямо в глаза.
— Знаешь, — сказал он тихо, опустив взгляд, — если бы я знал, что моя жизнь сократится… я бы оставил всё… и посвятил бы её тому, что считаю важным…
— И чему же?
— Я бы воплотил в жизнь свою самую безумную мечту… танцевал бы с тобой вечера напролёт. Кружил бы тебя в танце, выкрикивая всякие глупости. И из всех удовольствий, которые мир мог бы мне предложить, я не задумываясь выбрал бы момент, когда ты смеешься. Я бы хотел застыть с тобой в вечности, держа тебя за руку, видя твою улыбку. И в дни, когда нас разделяет темнота, я бы просто возвращался туда, где последний раз слышал твой голос. Ведь, ты то, что мне нужно… тебя сопровождает свет, Рэйна, ты полна волшебства… Поэтому, я не могу позволить тебе угаснуть. И пускай ты не одна, пускай тебя есть кому поддержать помимо меня… но они не знают, как это… никто не знают, что это… быть мной, когда я вижу тебя.
Подул легкий ветерок, срывая с веток светящиеся в полумраке лепестки глицинии. Пошатывались соцветья гортензии. Вдалеке слышалась легкая и нежная мелодия. Рэйна смотрела на Таска смущенная и растерянная. Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Видя растерянность девушки, Таск склонился к её лицу и нежно коснулся губами её лба. А после, слегка поклонившись, протянул ей руку, приглашая на танец. Девушка ответила ему согласием.
Обнимая её за талию, сжимая её ладонь в своей Таск думал о том, какая же она все-таки хрупкая. У неё такие тонкие запястья, такая нежная кожа. Он мог бы мог неосторожно сломать её, если бы сжал в своих объятиях слишком сильно. И при этом, она была столь сильна. Её отточенные до идеального движения, её сила воли, упрямство, её страсть. Это все так привлекало в ней. Все это время, что они провели порознь, он хотел наверстать все упущенные моменты. Хотел касаться её руки, ловить каждый её взгляд, каждое движение, каждую улыбку. И слышать о том, что её жизнь будет короче, он не хотел. Не хотел думать о сложных вещах, о дальнейших планах в роли генералов, о путешествии в поисках четвертого. Он не хотел думать о судьбе Континента, о четырех королевствах, об Алене и о соседних странах. Все, чего он хотел, это крепко держать её в своих объятиях.
Музыка замолчала. Огни в центральном дворе погасли. Голоса студентов и преподавателей затихали. Веселый смех постепенно растворился в плеске фонтанов, шелесте листвы. Сад академии опустел. Остались лишь двое, что танцевали у сверкающей глицинии, под музыку теплого ветра…