Рядом с Эликой, я был лишь телом, душа моя была не здесь. В мыслях я был с ней. Миренция, мой нежный цветок. Всё ли с ней в порядке. Волнение поглотило меня. Не могу объяснить, какие чувства она вызывает во мне. Трепет, нежность. Я думал, что таки чувства невозможно вызвать в моем сердце. А сейчас, потеряв ее, я будто утратил частичку себя.
Но, странность заключалось еще в том, что и Тьяна не покидала мои мысли. И если, Миренция вызывала трепет и нежность, но Тьяна же наоборот - злость, и неутолимую жажду напиться. Рядом с ней, я чувствую себя путешественником, что потерялся в пустыни, который не пил две недели, и неутолимая жажда овладевает мной. Она будто источник рудниковой воды, что плещет. Словно оазис зовет, но добраться не позволяет. Манит и исчезает.
В какой-то момент в моей голове возник вопрос « Как я до этого докатился?» После секса с Богиней, я размышляю о нежных чувствах к совершенно иным женщинам, и здесь проблема не иных женщинах, а в чувствах. Мне казалось, что я давно утратил возможность любить, примерно лет тысячу назад. А сейчас словно мальчишка в период полового созревания, запутался в двух женщинах. Хорошо, что третья Элика вышла. Она как Богиня Любви, почувствовала во мне это душевное терзание.
Вдруг двери ванной отварились. Женщина, обмотанная одним лишь полотенцем, плавно шествовала ко мне. Капельки воды стекали по ключице, рукам. Мокрые волосы убраны на сторону. На губах сверкала довольная, возможно даже сытая улыбка.
- Готов повторить подвиг? - искристо бросила мне, пытаясь зажечь во мне искру.
Я отвернулся, и быстро спрыгнул с кровати.
- В твоих услугах больше не нуждаюсь, - выпалил, направляясь в сторону душа, попутно следя за ее реакцией.
Элика молчала, осознавая сказанное мною.
Да, я поступаю, как последняя в мире сволочь, но давать пустыне надежды не хочу. Иногда нужно быть твердым как скала, чем после разгребать последствия своего малодушия.
- Нас уже не вернуть, Лика. Ночь ничего не значит.
Она не выдержала. Громкий шлепок оглушил комнату. На щеке горел след от ее ладони. Я мог бы перехватить ее удар, мог остановить, но эта пощечина была заслуженной.
- Вы все одинаковые, - выкрикивает она в порыве злости, - Слушай Дарриан Ноу и запоминай. Я проклинаю тот день, что связал нас с тобой. И знай, наступит время, и чувства всполохнут твоё сердце. Две женщины обретут там дом. С одной быть тебе любимым, с другой несчастье обретешь. И кровь до крови приведешь.
Не успев ничего возразить этому странному проклятью, как Богиня исчезла. Я направился в душ.
Стоя под струями воды, я получал истинное удовольствие, возможно даже больше чем от секса. Нет, определенно душ лучше, он хотя бы не капает на мозги после. Вдруг в груди зародилось беспокойство. Я ощутил неопределенную магическую нить, что тянулось сквозь всю Академию. Нить начинала свой путь от комнаты Тьяны, заканчиваясь моим кабинетом. Комната Тьяны. Мыслительный процесс запустился. Картина, я не убрал нарисованную Миренцией картину. Надеюсь, этой жрице хватило ума не трогать эту вещь. Хотя судя по магическому всплеску, магическая картина была тронута.
Обмотав полотенце вокруг бёдер, я телепартировался на место происшествия. Предчувствие меня не обмануло. Я шагнул в картину.
Первым что предстало перед моими глазами, была лежащая на алых маках Тьяна, в белом кружевном платье. Платье было определено свадебным. В волосы вплетены полевые цветы. В руках был букет из белых ромашек. Словно невинный ангел среди алого порока.
На секунду я залюбовался. И в этот момент получил энергетический шар в спину. Не быть мне Богом, если такая нелепая атака причина бы мне вред.
Тут я увидел это. Ящер. Бракованный. Минута и от этого хладнокровного остался лишь поджаренный хвост. Этот запах паленого мяса портит картину.
Подхватив Тьяну на руки, я ретировался. Девушка оказалась легче перышка. Такая хрупкая, нежная и беззащитная. Я невольно засмотрелся. Возникло непреодолимое желание, дотронутся до белоснежной кожи. Я провел рукой по щеке, в сердце что-то защемило от нежности к этой маленькой бестии.
С того момента как я появился на свет, всюду на земле лежали нетронутые снега и солнце ярко горело над ним. И небо было чистым и волшебным как глаза моей Богини-матери.