– Ну и что? Подготовил же! Если не верить ему, то кому?
– Себе, Тис. Себе надо верить.
Они помолчали. Фрэнсис застонал, сжимая виски.
Демон внутри опять ревел, раскручиваясь, как спираль.
– Мне кажется, прежде чем ехать сюда и соглашаться на пытки, нужно было попробовать найти с ним компромисс, – пробормотал Фрэнсис.
– С кем? С демоном?! – ужаснулась Тисса.
– Все эти дни, когда я отпускал его на море, он был достаточно спокоен.
– О боги! Фрэнсис! Это же лукавая, злая тварь! Скольких он убил – ты вдумайся! Ни за что! Он просто пудрит тебе мозги! Наверное, ты забыл, сколько там было крови! Тот день… – она запнулась. – Тот клуб… Он до сих пор снится мне в кошмарах, и, даже проснувшись, я не могу забыть их крики. Ты правда хочешь устроить подобное в академии?! – голос девушки замер меж гневом и страхом.
Фрэнсис вздрогнул.
– Ты права, – тихо пробормотал и провел руками по лицу, будто умылся. – Кажется, я действительно забыл.
Тисса какое-то время буравила его мрачным взглядом. Потом вздохнула. Лицо ее резко осунулось и смягчилось.
Она опустилась на корточки рядом с братом:
– Прости меня…
– Не надо.
– Фрэнсис, миленький, солнышко мое, душа моя, ну, пожалуйста, прости… – она кусала губы, гладя его коленку. – Ну как я могу получить твое прощение? Ну что мне сделать?
– Тис, все нормально. Хватит плакать. Ты не виновата.
– Виновата, виновата…
– Небо голубое, да успокойся уже. Ты, главное, сама себя прости. Боюсь, твоя проблема именно в этом.
Близняшка вспыхнула, услышав эти слова.
– Гули-гули… – вдруг невнятно пробормотала Ладислава на кровати. – Гули-гули-голден-гули… – и, перевернувшись на спину (пузырь поплыл за ней), блаженно улыбнулась.
Тисса взволнованно оглянулась на соседку:
– Как думаешь, то, что ее подселили к нам – это и впрямь удачная случайность, знак богов? Или она все-таки шпионка? Газетчица? И ее послали затем, чтобы раскрыть твое состояние и тем самым надавить на отца и церковь?
«Раньше думать надо было», – мысленно вздохнул Фрэнсис.
Но вслух сказал:
– Я сразу же предупредил леди-ректора, что мы тут теперь не одни. Она вызвала к себе мастера Голден-Халлу и попросила его присмотреть за девушкой. Если с Лади что-то не так и это касается нас, мы узнаем.
– А Голден-Халла что, тоже в курсе нашей ситуации? Он же еретик… – протянула близняшка.
Ибо она, в отличие от студентов с пляжа, слышала, почему рыжий Берти в том году внезапно приехал преподавать в Академию Бурю. И не одобряла.
– Нет, не в курсе. Элайяна и сыщик слишком близкие друзья, чтобы он оспаривал ее право молчать о деталях.
Обезболивающий эликсир наконец подействовал.
Фрэнсис поднялся, подошел к окну и, не глядя на скалящегося демона в стекле, распахнул створки. В комнату ворвалась ночная прохлада, смешанная с запахом соли, еловой хвои и далекого костра.
Потом близнец подошел к постели Найт. И, прежде чем деактивировать сферу, он наклонил голову, любуясь спящей девушкой.
– Она тебе нравится? – Тисса уже не в первый раз замечала во взгляде брата какую-то странную мягкость.
– А что? – он поджал губы.
Тисса знала: это «да».
– Это наверняка плохо скажется на твоем здоровье! – нахмурилась близняшка. – Ты нестабилен из-за демона. Обязательно предупреди Моргана Гарвуса, если у тебя наметятся какие-либо, кхм, романтические, а точнее, сексу…
– Тисса! Ты издеваешься, что ли?!
– Мало ли как демон среагирует на новые для него аспекты твоей физиологии? Не время влюбляться. И не время стесняться: если что, ты скажи Гарвусу, а я напишу отцу, – якобы «по-врачебному» увещевала Тисса.
– Тис, – прорычал Фрэнсис. – Давай просто сделаем вид, что ты этого не предлагала?
– Давай ты не будешь гулять с Ладиславой? Так надежнее.
– А давай ты не будешь лезть с такими советами? Спокойной ночи.
– Так ты пообещаешь не встречаться с ней?
– Да прекрати уже!
Когда Фрэнсис ушел, Тисса мрачно достала из стола предметы для письма, забралась на подоконник и стала сочинять весточку отцу.
Фрэнсис против этого? Ну и ладно. Даже лучше, если Тис возьмет все под свой контроль. Может, хоть так отец увидит, что она тоже чего-то стоит. Способна на правильные решения. Старается все исправить. Берет ответственность на себя. Борется.
Эх, отец, отец…
Она встречалась с Ноа де Винтервиллем так редко! Близнецы росли в столице, отданные на воспитание во дворец, ведь священным чинам в Асерине разрешались дети, но не разрешалась трата времени на оных.