Остальные же уже были более менее спокойны разве, что Снежка изредка вздрагивала и тихо шмыгала носом и Вик, стоявший перед единственным окном в комнате, до жути обозлённый и взволнованый.
— Не виноваты, — пробубнил Сменкин, наблюдая, как ладони медленно сжимаются в кулаки, — Виноваты только профессора, — добавил он сквозь плотно сжатые зубы.
— Вик, — тихо, едва слышно позвала его Руднёва, вставая рядом. Горячие ладошки робко накрыли его руки, надеясь таким образом, удержать от необдуманых поступков.
Обернувшись к ней, он сделал несколько глубоких вдохов и таких же глубоких выдохов, приводя мысли в порядок.
А беспокоенность Маши была скрыта лёгкой подбадривающей улыбкой и сверкающими зелёными глазами. Даже в такой эмоциональный момент она сохраняла холодный разум, чем ещё больше восхищала Виктора. Держать баланс между чёткой расчетливостью и сильной чувствительностью непросто, но у неё это выходило потрясающе.
— Я в порядке, правда, — кивнул парень, улыбаясь ей уголками губ, — Надеюсь, и Кира тоже…
***
— Что с твоей рукой? — поинтересовался Артём, перехватывая тонкое запястье. Бледная кожа вплоть до границы одежды покрыта тонкими порезами, а костяшки сбиты до синяков.
Карие глаза с нетипичным испугом взглянули на него, словно моля промолчать. Кира попыталась отступить назад, но обнимавшая её рука не позволила, усилив хватку.
— Не спрашивай, пожалуйста, — тихий, просящий голос никак не переубедил Мещерякова и его волнение, — Я не могу ответить, не могу… не могу…
— Тише, тише, — мягко бормотал парень, начиная гладить её по волосам, пытаясь успокоить. Видимо, спрашивать сейчас, когда она только-только отошла от новостей с родителями — нелучшая идея, — Почему ты не можешь ответить?
Шмыгнув носом, она поддалась вперёд. Сменкиной было тяжело. Её буквально разрывало на куски. Стыд — за слёзы и слабость, страх — за то, что он узнает правду, злость и обида — за семью и… желание быть защищённой кем-то, кроме себя самой.
Артём, в прямом смысле этого слова, чувствовал, как горячие слёзы пропитывают его кофту. Чувствовал, как она содрагается, крепче прижимаясь к нему. Губы что-то беззвучно бормотали, как будто она молила о помощи.
«Что же с тобой происходит?», — металось в его голове, пока он пытался успокоить её. Мягко проводил по волосам и плечам, ни на секунду не выпуская из объятий.
— А-Арт…
— Да? — отозвался парень.
— Ты бы мог причинить… боль тому, кто этого заслуживает? — спросила Кира, с трудом перебарывая сорваный плачем голос. Она чуть отстранилась, чтобы видеть его одновременно сосредоточенное и взволнованое лицо.
— Нет, — ответил Мещеряков, покачав головой, — Не смог бы.
— Почему?
— Мама говорила, всё вернётся бумерангом. Перед тем как что-то сделать, подумай дважды. Мама говорила, оставаться человеком, — тихо пропел парень. Его голос мягкий и бархатный, окутывающий, как пушистый плед. Чарующий и завлекающий, от чего девушке стало безмерно хорошо.
Прикрыв глаза, она чуть улыбнулась. В голове до сих пор слышались строчки песни, отзвучавшие несколько секунд назад и повисшие между ними. Сменкина тщательно, насколько сейчас могла, обдумывала сказанное, а Мещеряков горько улыбался.
— Ты говоришь о ней в прошедшем времени… — заметила она, обращая взгляд на парня, — Почему?
— Она умерла.
— Я… э… прости, я… — забормотала Кира, чувствуя себя до ужаса неловко, задев эту тему.
— Не извиняйся, ты не знала, — подарив возлюбленной милолетный поцелуй, добавил, — Давай вернёмся в академию? — она отрицательно замотала головой. Подрывать свой статус «отличницы со стальными нервами» абсолютно не было желания. Поэтому идти в ужасном виде через всю школу не вариант, — Я позвоню Варе, — добавил Артём, доставая мобильный телефон из кармана джинс.
***
В общей комнате царила тишина, заставившая всех хорошенько обдумать последние события. Ничего конкретного они не говорили, ведь у каждого был лишь маленький кусочек пазла, которым целую картину не сложить. Только одно было ясно точно, что-то крутится вокруг Киры.
Тихая, еле слышная мелодия телефоного звонка встрепенула всех. Громова аккуратно высвободила свою ладонь из руки Муромова, который не отпускал её ни на секунду, и обратила своё внимание на телефон. Прочитав имя контакта, она резко подскачила и поспешно ответила.
— Где ты? Киры так и нет… — заторотила девушка, пока её не поребили.
— Она со мной, — проговорил Мещеряков. Хоть Варя и не видела его, но посмела предположить, что тот улыбается, — Можешь телепортировать нас?
— Конечно, — она довольно ухмыльнулась, уперев свободную руку в бок, — Где вы? — уточнила она, решив оставить лишние вопросы по типу, как они оказались вместе и тому подобное на потом.
— Озеро, — ответил Артём, завершая звонок.
— Озеро? — глухо повторила Варвара, щёлкая пальцами и исчезая.
Остальным ничего не оставалось, кроме как терпеливо дожидаться друзей. Сменкина едва заметно потрясывало, что не укрылось от зорких глаз Руднёвой. Она решила не отходить от него, чтобы в случае чего перехватить его и не допустить ошибок. То, что такой исход возможен она не отрицала, всё-таки он переживает за свою сестру и уже доказывает, что готов стоять за неё до конца.
Малиновые искры ярко осветили пространство, из-за чего все сильно зажмурились или просто прикрыли глаза ладонями. Когда же всё рассеялось, то они наконец-то увидели своих друзей. Мещеряков приобнимал Сменкину за плечи, отпуская руку Громовой. Что Варя, что Арт — оба встревоженно поглядывали на подругу, которая, выскользнув из объятий, направилась в свою комнату, бросив на последок:
— Я пойду отдохну немного.
Вик сделал неуверенный шаг в её сторону, но был остановлен Машей. Та мотала головой, словно говорила о том, чтобы он повременил с беседой и дал и себе, и ей остыть.
Как только дверь за Кирой захлопнулась, то Артём быстро, но тихо заговорил:
— Нам нужно поговорить.
***
— Ты серьёзно считаешь, что она что-то скрывает? — переспросила Алёна, медленно потягивая свой излюбленный напиток и складывая ноги на прикроватную тумбу.
Компания закрылась в комнате Рыжовой, чтобы их разговор не был услышан Кирой. Они на протяжении получаса слушали Мещерякова, который ловко обходил стороной тему недавно начатых отношений. Делясь своими догадками о поведении своей девушки и произошедшем на озере, он уловил перемены в лицах большинства. Понятно, ни он один стал замечать странности.
— Да, — проговорил Артём, упираясь взглядом в пол, — Её рука в огромном количестве порезов, некоторые из них явно свежие. Но откуда они она не сказала, — не прекращая говорить, он вытащил из отопыренного кармана джинс женскую перчатку, — Здесь что-то не так, плюс замешан ещё кто-то.
— Знаете, что ещё странно? — вступила в беседу Маша. После лёгких кивков, требующих продолжения, она добавила, — Кира мастер защитной магии и могла в два счета подхватить Шикана. Без обид, Фил, — парень отмахнулся, как будто говоря, какие могут быть обиды.
— Она могла расстерятся, как мы с Алёнкой.
— Тогда бы она не успела сообразить и обратиться Филу, — запротистовала Руднёва, придавая своему виду серьёзности и строгости.
— Стоп, давайте так, — быстро затороторил Муромов, вылетая на середину комнаты, пытаясь предотвратить возможную ссору, — Что мы имеем? Её рука в порезах, она внезапно похудела, перестала пользоваться побочной магией, теряет контроль над основной…
— И гуляет по ночам. Ой! — ляпнул Черных, после чего резко зажал себе рот. Он выглядел виноватым из-за того, что не смог удержать доверенный секрет за зубами.
— Где? — сразу спросил Саша, пиля друга вопросительным взглядом.
— Я не знаю. Кира и так обещала выбросить меня в окно, если проболтаюсь.