— Продолжайте, адептка Дюамель.
— Я нарисовала себе платье и рисунок ожил, — делаю глубокий вдох и принимаюсь перебирать собственные воспоминания. — Когда я открыла дверь, то перед моими глазами возник символ…
— Так я и думал, — хмыкнул магистр Бертингер. — Вы владеете очень редкой способностью, вы предрасположены и ко свету, и ко тьме.
— Разве не все полукровки так могут?
— Не все, — он едва заметно улыбнулся. — Не в равной степени, по крайней мере. Кристина, в вас пробудилась магия стража Врат Хаоса.
Не сказать, чтобы я удивилась. Мой папа страж, это ожидаемо. Правда?
— Вам нужно будет начать обучение как можно скорее, в самое ближайшее время, — продолжает говорить ректор. — Чтобы сила стала менее бесконтрольной.
— Хорошо. Теперь можно идти?
— Да, иди. Я сообщу о дополнительных занятиях.
Из кабинета Бертингера я выходила в смешанных чувствах. Что-то беспокоило меня, а вот что, я понять никак не могла. Еще и голова разболелась, будто по вискам кувалдой со всей силы стучали.
Зайдя в госпиталь, попросила у мадам Джослин отвар и за несколько глотков осушила стаканчик с зельем, потом отправилась к Лизабет. Девушка не спала, увлеченно разглядывая собственное отражение в маленькое зеркальце.
— Привет, ну как ты? — поинтересовалась, усаживаясь на самый край кушетки.
— За исключением синяков и ссадин на моем лице, которые так и не прошли? — усмехнулась Лизи. — Просто замечательно.
— Вернулся сарказм, идешь на поправку.
— Не думала, что скажу это, но уже хочется вернуться на учёбу. Даже Ад не выдержал этой пытки и сбежал отсюда на свой гребаный магический турнир.
— Чего? — непонимающе протянула я.
— Сбежал твой парень на магический турнир, — усмехнулась Лиз. — Оно и понятно, его бы здесь ничто не удержало.
Сердце принялось стучать чаще, отдаваясь какой-то непонятной болью во всем теле. То есть как он сбежал? Хватило же мозгов!
— Хаос, — только коротко выругалась.
— Иди давай, — Лизабет подмигнула мне. — Устрой ему эпическую взбучку.
Помахала ей на прощание и что есть силы кинулась в коридор. А там на выход, вниз по ступенькам и дальше — во внутренний двор академии, где проходила регистрация на магический турнир.
Конечно, я благополучно опоздала.
Адриан довольно улыбался и вообще пялился на какую-то первокурсницу с факультета Стихийной магии. Миниатюрная рыжеволосая, вся такая куколка-куколка. У всех истинные, как истинные, а у меня ходячее наказание.
Конечно, я миндальничать с нашим «больным» не стала и со всей дури стукнула ему по груди кулаком.
— Адриан Бекфорд, ты сошел с ума?!
— Обоснуй, малышка.
И опять этот голос — самодовольный, наглый, разбивший уже ни одно, и даже ни десять хрупких девичьих сердечек. Моё в том числе…
— Я похороню тебя среди умертвий на заднем дворе, понял? Если ещё хоть раз назовешь меня…
— Ладно-ладно, — примирительно поднял руки в воздух. — Как насчет другого прозвища?
Вы посмотрите только, как ему весело. Свалится в любой момент, как последний зомби, а все шутки шутит.
— Серьезно, что ты здесь делаешь? Ты должен быть в госпитале!
— Волнуешься?
Да, точно болен. На всю голову болен!
— Ещё чего, — фыркнула и скрестила руки на груди. — Делать мне больше нечего.
— Волнуешься, — он улыбается, как круглый идиот, хватает меня за талию и прижимает вплотную к себе. — Когда ждать выплаты долга?
Я лично оттащу его в госпиталь, честное слово. После того, как эти пьяные мурашки соизволят убраться в Хаос!
— Что?
— Супружеский долг, Крис.
Он шепчет мне это на ухо. Прикусывает за мочку, ведет языком вдоль ушной раковины, словно очерчивая её. Моё глупое сердце в этот момент с размаху ударяется о грудную клетку.
Бам! Бам! Бам!
— Адриан Бекфорд!
Пытаюсь оттолкнуть его, да только ничего хорошего не получается. Адриан откровенно наглеет, ещё толкается в меня всем своим корпусом, заставляя гореть в его сильных руках.
Нет, так я долго не протяну… надо бежать! Легко сказать, да сложно сделать. Особенно, когда этот искуситель лепит из меня всё, что ему заблагорассудится.
— У тебя кончились занятия? — спрашивает, словно невзначай.
— Да, — чисто машинально облизываю губы, не сразу понимая свой просчет. — Но я здесь…
Он накрывает мой рот поцелуем, нежно проталкивая язык и заставив меня потерять связь с реальностью. Кажется, только что прозвучал мой стон. Жалобный, сладкий. Проклятье!
Прихожу в себя только тогда, когда поздно паниковать. Настырный дракон затащил меня в подсобку, с известными намерениями. У-у-у, прокляну же, Бекфорд!