Проход через подземный коридор не озадачил проблемами. Пёсик отлично знал эту дорогу и вёл нас, как по садовой аллейке. Когда мы вышли к месту обвала, то увидели припрятанную в коридоре лесенку. Пристроив её на край провала, мы задумались как поднять по лестнице собаку. Но оказалось, что пёс прекрасно справляется с подъёмом, ловко цепляясь за перекладины. Внизу стояла и корзина с верёвкой. Я так поняла, что бы опускать грузы. Я подумала, что если собачке вниз спуститься будет невозможно, то её тоже можно опустить в корзине. Мы взлетели по лестнице вверх и скомандовали Рр'аву взять направление к ручью. Настроение было прекрасное. Светило солнышко. Звенел птичьим гомоном лес. Местность под небольшим углом поднималась вверх. К тому времени, как мы услышали звук воды. смешанный лес стал перемежаться берёзовыми рощами. Берёзы были старыми. Почва лёгкая и довольно много вывернутых и подмытых деревьев лежали и стояли с полуобнажёнными корнями. Под верхним слоем земли виднелись камни. Всё же это отроги древних гор.
Мы увидели среди деревьев ручей. Под уклон вода текла споро. И вышли мы чуть ниже поворота. Мы стояли на правильной стороне. Я решила попробовать взглянуть на небо, через стихийное зрение воздушницы. В пределах зрения, вверх по ручью, я увидела вывороченный весенней водой пень. Выворотень был старый. Земля на корнях подсохла и частично осыпалась. Я напрягала зрение и таки увидела. Не обычное колебание воздуха. Такой эффект я вижу вблизи от магии. Над деревом висело облачко. Светло-лиловое. Перламутровое.
— Девочки, — кажется я что-то заметила, — осторожно поделилась с подругами я, — мне кажется, там что-то вроде тумана, пара или облака. Не знаю что это, но цвет у него грязновато-лиловый. Давайте посмотрим там. Надо же с чего-то начинать.
И мы полезли вверх. Тут подъём был покруче. Вблизи облачко пропало. Зато появилось струение. Тоже светло-сиреневатое. И у меня закололо кончики пальцев. Возле дерева стало понятно, что воды по весне в ручье было больше. Дерево, стоявшее на более высоком бережке, скорее всего зацепило льдину. Она стащила за потоком часть земли из под корней и вымыла нору под корягой. Там виднелись камни, как будто вросшие в землю. Потрескавшиеся, с какими-то инородными включениями. Эш тут же влезла в ямину, посмотрела наверх и, убедившись, что ничего не сверзится ей на голову, расковыряла ножом землю вокруг камня и постаралась отбить обушком топора кусок породы. Пристроилась не сразу. Но несколько ударов, всякий раз всё более сильных заставили камень треснуть. Он ещё не вывалился и Эш старательно выковыривала его, но у меня уже прямо свело пальцы.
— Тащи, Эш, — забормотала я шёпотом, — там что-то есть.
Сначала откололся совсем маленький кусочек. И, когда Эш его перевернула мы зависли. У неё в руке лежала маленькая друза кристаллов. Почти такого цвета, как я видела облачко. А внутри виднелась ещё норка с камнями. Последняя оказалась более тёмная. Красивая. В нас загорелся старательский азарт. И, мы бы, наверное, копались до темноты, ясли бы не крик с другой стороны ручья. А потом что-то вроде медвежьего рёва. Но Гизем покачала головой, возражая на моё предположение. Крик прозвучал ближе. Рр'ав метнулся к воде и застыл на берегу. Пустынные собаки не привыкли к воде. Он даже не пытался плавать. Хотя мы как-то пробовали учить его в пруду. Даже, если бы инстинкт подсказал ему как это делать, он не хотел покидать хозяйку. И всё равно стремился в бой.
Вдруг на другой стороне ручья раздвинулись кусты. Из ломающихся веток выметнулось существо, один вид которого вызывал ужас и сожаление. Его непрерывно корёжило. Мы сразу поняли что случилось. Существо было оборотнем, который непрерывно менял форму. Он не мог задержаться ни в одной. И видно было, что процесс был болезненным. Когда бедняга обращался в человеческую форму слышался крик, когда в звериную — рычание. Мы поняли только то, что зверь был волком. Человек был в мужской одежде. Волосы, спутанные в клубок, были чуть ниже плеч, но это ни о чём не говорило. В Данории и мужчины, и женщины могли носить длинные волосы. В некоторых местах парни завязывали хвост или плели одну косу. Так что, я бы не стала уверенно определять пол, пока обращения не прекратятся. Голос тоже не мог быть показателем. Существо и кричало, и рычало, и визжало. Но более всего оно вертелось. Каталось клубком. Пока не скатилось в ручей. Вода подхватила его. И понесла к нашему берегу. Поскольку поворот был ниже, течение прижимало оборотня к более высокому, выпуклому берегу реки. Пробегая мимо, мы увидели на том берегу берёзу, просто скрученную в кольцо у комеля. Значит общее место силы ручей разделил на два полюса.