Выдох. Похоже, пора учиться снова дышать.
— Ваше Высочество, — делает поклон головой и поворачивается ко мне. Никаких эмоций, подходит ближе, — тэйлина Тесса, рад с вами познакомиться.
Я киваю невпопад, но его это явно не интересует. В глазах читается просьба. И я понимаю это как просьбу молчать. Кидаю взгляд на Эйду.
Та встает с трона и подходит к нам.
— Тесса, познакомься с Высшим судьем. Теобальд Гесс.
— Очень приятно. Но чем нам поможет судья?
— Проследит за честностью процесса, моя милая.
— Я тебе не милая. Давай покончим с этим и я уйду. Ты же этого хочешь не меньше моего.
По взгляду Тео вижу, что он недоволен моим общением с ней в таком тоне. Но мне плевать.
— И все же стоит нанять тебе преподавателя по этике. Чему вас только учат в этой академии?
— Тебе не понять, ты же без образования.
Красные пятна так и пошли по ее лицу, но я отвернулась и села за стол. Дальше пошел процесс.
Я изучила каждую строчку в договоре, что собиралась подписать собственной кровью.
Когда я была согласна со всем — оставалось дело за малым. Гесс начертил в воздухе схему и она вспыхнула красным цветом. А затем опустилась на нас с Эйдой.
— Что это?
— Клятва тишины. О том, что мы заключаем этот договор не будет знать никто, кроме нас троих.
Я кивнула.
— Что дальше?
— Твоя кровь.
Я подставила руку и Тео, перед тем как полоснуть по пальцу, заглянул мне в глаза. Требовательно. И я снова подчинилась.
Туман и моей голове все мешается. Я еле стою на ногах, и хочу за что-то ухватиться, но меня держат чьи-то руки и я все еще в стоячем положении. Дымка рассеивается и я вижу, что кровь на моей руке уже выступила. Хотя я уверенна, что он и не прикасался ко мне кинжалом.
В глазах судьи не вижу ничего. Снова. Я прикасаюсь пальцем к бумаге и оставляю свой кровавый след. На этом месте вспыхивает огненное мерцание и резко гаснет.
Почему был огонь? Что он сделал?
Тоже самое проделывает Эйда, но ее след вспыхивает воздухом.
Да, природа наделила нас с ней одной стихией. И хорошо, что она об этом не знает. По крайней мере, я сделала такой вывод, если учесть, что она не возмутилась и даже не спросила про огонь.
— Договор будет храниться в архиве суда. Никто не узнает о нем.
— Вот и ладненько. Ты свободна, детка. Можешь идти.
— Я и не была заложницей. Все делалось ради твоего спокойствия и трезвого ума. Не скажу, что рада была повидаться, поэтому… надеюсь, что прощаюсь насовсем.
— Поддерживаю.
Я закатила глаза и вылетела из купольной залы. Свободна. Пусть так и не считаю, но все равно вырваться отсюда я мечтала всю последнюю неделю.
С ума сойти можно. Прошла всего неделя, а я так соскучилась по академии и Кутти, что даже настроение поднялось от скорой встречи.
Только вот, Гесс не дал мне доехать до академии, а перехватил по пути. И я поняла, что по нему скучала не меньше, когда теплые требовательные губы накрыли мои и расплавилась от ощущения нужности ему. Я нужна. И он тоже скучал.
Глава 2. Академия подождет
Его ладони плотно прижимались к моим щекам. Когда его губы отстранились, сам он остался стоять в таком положении. Прижвашись лбом к моему, и закрывая руками мне обзор. И я поняла, что это был отвлекающий маневр. Никто не должен был понять, что здесь, в центре города, Высший судья и представительница династии.
— Может быть, отпустите меня? — его вкус все еще сохраняется на моих губах, а потому говорить, когда он так близко и дышать с ним, одним на двоих, горячим воздухом невыносимо тяжело. Глупое влюбленное сердце затрепыхало в надежде на что-то, но разум прервал все его попытки фантазировать.
Он с осторожностью отстраняется от меня и поправляет капюшон на мантии.
— Сейчас самое время поговорить и все обсудить.
— Здесь? — я оглядываюсь по сторонам. Вокруг много людей, машин, вертолетов. Он поймал меня в самом людном месте Эйвина.
— Нет.
Тео берет меня за руку и быстрым широким шагом идет в одному ему известном направлении. Я приспосабливаюсь к его быстрой ходьбе, но камешек, который откуда-то взялся под ногами приостанавливает нашу с ним спешку.
Я спотыкаюсь и лечу прямо на спину этому человеку, но он сообразив в момент, что что-то не так, повернулся и поймал меня в свои руки.
— Горе ты мое луковое, — так нежно, будто с ребенком своим общается.
— Не Ваше, судья Гесс. Это горе само по себе, — оттряхнулась и улыбнулась, а затем сама пошла вперед, даже не зная куда идти-то.
Вот о чем он хочет поговорить? О договоре и том, что произошло сегодня? Ладно, это мне правда интересно знать. Но об этом можно было поговорить и в академии.