— Эта Рисана Корасу всю жизнь поломала, сына больного родила, еще и тебя во всем ущемляет. — Не сосчитать, сколько раз я слышала эти замечания.
Я расправила готовое платье.
Немного старомодное, но красивое. И бабушка уверяла, что темно-синий пойдет к моим огненно-рыжим волосам.
— Она не ущемляет, просто у нас не так много денег, — заступилась осторожно.
— Если бы Корас из-за нее не расплевался с семьей, было бы много, — отрезала Фийя. — А так его наследство к кузену уплыло.
— Правда?
— Они не рассказывали тебе эту историю?
Забавно, когда о твоей семье кто-то знает больше, чем ты сама.
Я покачала головой.
— У нас не очень в ходу откровенные разговоры. — Выходит, мое якобы высокое происхождение не совсем сказка. Уж Фийе-то можно верить. — Так что там у них было?
Коварная улыбка еще до всяких слов сказала, что тайнам пока суждено остаться тайнами.
— Не мне об этом говорить.
— Я же чесаться от любопытства начну! — возмутилась такой несправедливости.
— Приготовь пока завтрак, — переключили мой интерес на другие дела. — И начинай собираться. Поверь, дорогая, тебя ждет столько впечатлений, что ты и думать забудешь о мрачных секретах своей непутевой семьи.
Верю. И предвкушаю.
Бабушка Фийя меня никогда не обманывала.
По дороге на кухню я вспомнила об оставленной на подоконнике чашке. Она там же и дожидалась меня, вот только… чай исчез. На белых боках с внутренней стороны остались темные разводы, как бывает, когда чай долго остается в чашке и остывает, но самой жидкости не было ни капли. Почему-то это показалось странным. Не испарилась же она! И родители, которые, на мой взгляд, всегда вели себя неестественно заносчиво даже в бытовых мелочах, точно не стали бы пить остывший чай из непонятно сколько простоявшей на подоконнике чашки.
Я тряхнула головой, избавляясь от глупых мыслей.
О чем думаю, спрашивается?
— Этта? — Мама выглянула из комнаты брата. — Уже встала?
— Ага.
Глаза немного щипало, но спать вроде бы не хотелось, хотя я вообще не ложилась.
— Помочь тебе с платьем?
— Спасибо, бабушка уже помогла.
Я поймала себя на том, что прислушиваюсь и изо всех сил стараюсь незаметно заглянуть в приоткрытую дверь за ее спиной. Вроде бы в комнате Грайана ничего особенного не происходило, но мама сегодня провела там всю ночь.
— Тогда вот, держи. — Она вытащила из кармана что-то небольшое, завернутое в шелк. Украшение, кажется. — Этот гребень был на мне в день знакомства с твоим отцом. Знала бы я тогда чем все обернется, ни за что бы не осталась в магазине… Хм. Кхм… Это единственное из драгоценностей, что я не продала. Возьми себе. Пусть эти почти драгоценные штучки не думают, что ты хуже них!
Тонкая работа и россыпь сияющих камней.
И без того воспаленные глаза кольнуло.
— Они… настоящие? — спросила и в тот же миг устыдилась.
— Конечно. Притом, самые лучшие! — Мама улыбнулась, потом, прищурившись, оглядела меня и уже тише добавила: — Ты больше похожа на меня, чем тебе это представляется.
Обниматься мы не стали. У нас не такие отношения.
К тому же, я чувствовала жгучую неловкость за свой вопрос.
— Спасибо.
— Осторожнее с этим Сапфиром. Не влюбись, — выдала мне последний совет родительница, прежде чем скрыться в комнате брата.
Я же убрала подарок в карман домашнего платья, подхватила чашку и наконец отправилась на кухню.
Поддавшись внезапному вдохновению, приготовила завтрак и для мамы с Грайаном. Она приняла поднос из моих рук, хоть и смотрела при этом как-то странно. Кажется, в семье на время воцарился мир.
Награда за терпение нашла меня чуть позже. Я вышла из дома, чтобы сесть в подъехавший экипаж, а там… Аме с подругами, вооружившись ведрами и тряпками, драили стену. Шипели, ругались, дышали на покрасневшие пальчики и пытались испепелить меня взглядом. Магию ни для каких целей не использовали. Рядом вился плющ, отчего полудрагоценные адамасы вздрагивали и временами даже вскрикивали. И мама уже успела устроить им гневную отповедь, как она умеет.
Расправив плечи, я спустилась с крыльца.
— Доброе утро, девушки, — не смогла отказать себе в маленьком удовольствии.
Посмотрели на меня так, будто мысленно прокляли, но все же выдали вежливые приветствия. Видимо, воспитательную работу Сапфир провел.
С улыбкой забралась в экипаж.
Он сразу же тронулся.
Ну вот, чудесное начало дня.
Новой жизни.
Откинувшись на удобное сиденье, я улыбнулась. Надеюсь, в Академии все пройдет не хуже. Город из окна дорогого наемного экипажа казался каким-то другим. Более величественным, более сияющим и обещающим нечто невероятное. Так вот как себя чувствуют дочки всех этих адамасов и ювелиров… Или не чувствуют, потому что для них это обычное дело? Я же откровенно наслаждалась. Ригостом, собой… Экипаж качнулся, останавливаясь. Поездка закончилась до обидного быстро.