Раздался щелчок – это Рикс защелкнул обратно ремень, на котором крепились ножны. Правой рукой он протянул и-карту Фицрою, а левой сжал плечо Фелисити так, что она едва не вскрикнула от боли.
– Что ж, – советник приложил карту к собственному передатчику на запястье и тут же вернул Риксу обратно. – Но вы по-прежнему арестованы. Похищение несовершеннолетних без ведома родителей и администрации учебного заведения – серьезное преступление. То, что вы вернули их невредимыми, может быть учтено судом для смягчения наказания. Прошу сдать оружие и следовать за мной.
Фелисити, не веря своим ушам, встретилась с Фицроем взглядом и поняла – все кончено. Без арестованного Рикса советник отсюда не улетит.
Стоп. Все кончено – это для сопляков вроде Рори и Мигдаль. Фелисити Кэм воспитывали иначе.
– Советник… – она сделала еще один маленький шаг в сторону Фицроя.
Между ними осталось от силы пара метров. Она чувствовала себя неуютно – Фицрой был выше ее на полголовы и держался очень прямо, в то время как от ее штанов разило дерьмом, спутанные волосы напоминали паклю, а левая половина лица была заметно розовее правой. Ах да, еще и правая рука залита кровью убитого свинорыла.
Смотреть в эти торжествующие водянистые глаза не было никаких сил.
– Советник, вы знаете, кто мой отец.
– Я очень уважаю генерала Кэма, – чопорно ответил Фицрой. – Но это не имеет отношения к делу.
– Да, да. Дело в том, что нет никакого повода для ареста, понимаете? Мой отец не станет выдвигать обвинений, можете сами убедиться, когда свяжетесь с ним. Это все недоразумение, никакого похищения не было. Вы должны мне поверить. Просто школьная экскурсия, мы полетели по собственной воле, нам было очень интересно узнать...
Жалко. Ее слова звучали жалко, и даже иллюзия преимущества давно исчезла. Фелисити еле сдерживалась, чтобы не вцепиться ногтями в лицо стоявшего перед ней хлыща – чтобы хоть на мгновение вернуть себе уверенность.
Проклятье!
– Ничего, девочка, оставь, – Рикс чуть отодвинул ее плечом и протянул Фицрою ножны. – Теперь я отвечу на любые обвинения, если совершил что-то неправильное по мнению уважаемого советника. Давно не виделись, Патрик. С самого детства, когда никто из вас, в том числе я сам, не подозревал, что в королевской песочнице затесался приемыш. Но скажу тебе честно: сидеть в кабинете и жонглировать чужими жизнями – это еще не героизм. Ты ведь считаешь себя героем, по меньшей мере. Где ты был, дружище, когда контесса, которой ты так дорожишь, проливала свою кровь, выносила раненых с поля битвы, закрывала своим телом детей, разбирала завалы, оставшиеся после взрывов? Где ты был, а? Наслаждался мягким креслом в Королевском совете? Ты нашел свое место, я рад за тебя. А мое место всегда было здесь, старина.
Рикс улыбнулся, и Фелисити вздрогнула – так не вязалась эта улыбка с бледными лицом и строгими черными глазами.
– Эта девочка тебя сделала, Патрик. Наглая невоспитанная малявка. Все, как ты любишь.
– Довольно! – резким, словно удар хлыста, движением советник рубанул воздух. – Эти разглагольствования бессмысленны.
Фелисити почувствовала, как ее рукав тянется вниз, и увидела Рори.
– Ты должна что-нибудь придумать! – зашептал колдун ей на ухо, едва не нарвавшись на рефлекторную зуботычину. – Нельзя же, чтобы... Фелисити, из-за нас его сейчас арестуют!
Легко сказать – придумай! Она же не космический рейнджер, чтобы прыгнуть через потолок и навести на всех шороху. Впрочем, даже рейнджеры не имеют права оспаривать Королевский эдикт. Куда подевались Эрме и Джейк, когда они так нужны? Неужели все-таки арестованы?
Фелисити не отрываясь смотрела, как на тонких сильных запястьях Рикса защелкиваются магнитные наручники, а дроиды замыкают вокруг него кольцо караула. Никогда еще собственная беспомощность не сочеталась с таким унижением. Вот оно, истинное лицо галактического правосудия: слепая ненависть, зависть и крючкотворство!