Да поглоти вас всех крабовидная туманность!
– Вы могли бы вызвать его повесткой, – процедила она в спину отвернувшегося Фицроя. – Вам так хочется показать, что победа осталась за вами, да?
– Юная леди, думаю, мы закончили, – советник обжег ее ледяным взглядом.
Рикс, стоя в кольце дроидов, едва заметно качнул головой, призывая бывшую ученицу признать поражение и не рыпаться. При мысли о том, что она даже на пол-ангстрема не успела приблизиться к его уровню и сейчас потеряет эту возможность навсегда, Фелисити мысленно взревела от бешенства.
– Это вам Влад настучал про полет? – она отчаянно тянула время, сама не зная, чего ждет. – Белобрысый такой?
Советник пожал плечами.
– Не вижу, как это может быть релевантно.
– Да плевать, видите или нет. Вам нравится, что победа досталась ценой предательства? Чтобы порадовать вас, кудрявый мерзавец обманул влюбленную в него дуреху, лишь бы сдать меня. Приятно, когда торжество построено на чужой подлости?
– Вы забываетесь, юная леди, – советник теперь дышал медленно и тяжело, восстанавливая самоконтроль. – Я передам вашему отцу, что обучение здесь вряд ли научит вас манерам. Кому, как не генералу Кэму знать, что такое отличие и почет.
Ах ты, тварь! Отцу побежит ябедничать, как будто подобная угроза что-нибудь для нее значила. Отличие и почет... а ведь действительно!
Фелисити сунула руку в карман куртки, заметив беспокойство на лице Рикса. А ведь недавно это он казался ей бессердечным и жестоким.
– Прошу меня простить, советник, – Фелисити опустила глаза и даже отвесила небольшой поклон. – Я перед вами в неоплатном долгу. Вы напомнили мне об отце, а я едва не подвела его в очень серьезный момент.
Она спиной ощущала изумленный взгляд Рори. Рикс нахмурился.
– За промахи надо платить, но вы ничего не должны мне, юная леди.
– Напротив, советник, вы уберегли меня от огромной ошибки.
– Потрудитесь объясниться, – тихо сказал Фицрой.
– Дело в том, что мой отец принимал участие в создании Академии. Отправляя меня сюда, он преследовал и собственные цели – вы должны его понять, как ректор Университета, он в первую очередь заботится о его престиже. Мой отец знал, что контесса постарается пригласить в Академию лучших преподавателей – таких, которых он мечтал бы видеть у себя на Алудре. Он всегда с гордостью рассказывал мне, каким доверием наделены преподаватели Университета.
– Ближе к...
О нет. Теперь она получит свою порцию удовольствия сполна.
– Я встречала многих учителей, советник, и отец научился доверять моему чутью. Он отправил меня сюда с важным поручением, которое я едва не провалила по собственной забывчивости.
Лицо Фицроя стало белее огнеупорной обшивки стен посадочной площадки.
– Для меня большая честь вручить эту эмблему внештатного преподавателя Галактического Университета, – Фелисити втерлась между дроидами и не поднимая глаз прикрепила эмблему в форме остроконечной звезды прямо к застежке плаща Темного принца. – Мой отец, как и я, надеемся, что вы не откажитесь в будущем подумать о совмещении занятий.
Она повернулась к Фицрою, закрыв Рикса собой.
– Эмблема подлинная, советник. Можете убедиться.
– Полагаю, вопрос о неправомерности полета на Ско теперь снят, Патрик?
Дроиды как по команде развернулись на сто восемьдесят градусов. В голосе мадам Эрме не было обиды или злости – только бесконечная печаль. Она стояла в раскрытых дверях, а рядом с ней Фелисити разглядела остальных преподавателей Академии – Джейка, Феликса, Сун Пак, доктора Кэллу и Джасмин. В руках учителей тускло поблескивали короткоствольные штурмовые винтовки.
– Ты знаешь, что будет с дроидами, Патрик, если мы не решим вопрос полюбовно, – тихо произнесла мадам Эрме. – Я официально подтверждаю, что разрешила тренировочный полет Рикса вместе с мисс Кэм и мистером Халдейном. Впрочем, внештатному преподавателю Университета такие мелочи и не требуются.
Внутри словно оторвался и ухнул в стратосферу огромный пузырь, наполненный страхом. Исчезла дрожь в пальцах, и Фелисити смогла наконец-то сглотнуть комок в горле. Она дождалась, пока с Рикса снимут наручники и тихонько отступила назад, туда где стоял обалдевший Рори, окончательно переставший понимать суть происходящего.