Ткань раскрашивают кистью. — Кисточка церемонно поклонилась. — Поэтому мое имя звучит так торжественно: Золотой Колонок. Или ватным тампоном, накрученным на тонкую палочку.
Эскиз будущего тканевого рисунка может быть небольшим или в натуральную величину. Можно расписывать без эскиза — так поступает и Татьяна Юрьевна, — но продумать будущую роспись необходимо. Прежде чем брать кисть в руки, — Золотой Колонок еще раз учтиво поклонилась, — надо представить себе, какое настроение, какой колорит вы хотите придать ткани.
Кисточка повертелась во все стороны и спросила:
— Кто из вас художник?
Лёка очень хотела сказать: «Все», но она посчитала до семи и сказала то, что соответствовало истине:
— Алеша!
— Алеша! Какой бы ты сделал рисунок?
Алеша подумал и ответил:
— Сначала надо решить, какую хочешь получить вещь, выбрать соответствующую ткань, а тогда и придумать рисунок. Хотя может быть и по-другому: придумал рисунок и решаешь, что этот рисунок будет хорош для какой-то вещи.
— Прекрасно! — поклонилась кисточка. — Смотрите, эта светлая ткань с розовыми, желтыми и мягкими расплывчатыми пятнами производит легкое, радостное впечатление, а эта фиолетово-зелено-красная кажется фантастической. Хочется взяться за руки, закружиться в танце.
Но никогда не копируйте ткани, увиденные в магазине. Вручную повторить машинный рисунок невозможно, и вас ждет разочарование.
Не надо расписывать ткань для платьев или рубашек: все, что бы вы ни сделали, будет гораздо хуже фабричной ткани. А вот нарядные ленты для кос, носовые платки, косынку, шарф можно расписать очень своеобразно.
— Скажите, пожалуйста, Золотой Колонок, можно ли расписать ткань для карнавального костюма? — спросила Марина.
— Конечно! Марлю или какую-то старую ненужную занавеску можно превратить в феерический карнавальный костюм.
— Пожалуй, можно и костюмы для школьного театра сделать, и даже декорации? — спросила Калинка.
— Даже театральный занавес для школьной сцены…
— Расскажите нам, — обратилась Калинка к Золотому Колонку, — можно ли добиться того, чтобы расписанная вещь не красилась?
— Такая громоздкая вещь, как школьный театральный занавес, под дождь не попадет, не правда ли?
— Конечно, — согласилась Калинка. — Карнавальные или театральные костюмы тоже не нуждаются в стирке. А носовые платки, или шарф, или косынка, или галстук?
— Их надо за-кре-пить, — ответила кисточка. — Закрепив, можно впоследствии и стирать, и гладить. Татьяна Юрьевна закрепляет вещи над паром, но… — кисточка замялась, — это очень сложный процесс. Пар, огонь! Необходима осторожность и еще раз осторожность! Ах, я вас очень прошу, когда молодые люди, — кисточка повернулась в сторону Марины, Алеши и Лёки, — начнут подготовку к расписыванию ткани, надо, чтобы непременно присутствовал кто-то из старших. И конечно, надо непременно спросить у старших, можно ли взять ткань или старую, казалось бы ненужную, вещь для раскраски. Вы мне даете слово, что самостоятельности здесь не проявите?
— Да! — Обещание было дано.
— И будете готовить краски в резиновых перчатках, надев непременно рабочие халаты или в крайнем случае фартуки?
— Обязательно! — Ответ был не менее единодушным.
Золотой Колонок церемонно поклонилась и преподнесла Калинке красно-зеленый полотняный переплет для записной книжки, Марине и Лёке ленты — шелковые с затейливыми узорами, Алеше праздничный галстук — шейный платок.
— Я была рада вам помочь, а Татьяна Юрьевна будет рада видеть вас с вашими собственными произведениями!
12. ДЕКАБРЬ
Прошел почти год
Скоро Лёкин день рождения.
«Немогу-шки» и «нехочу-шки». Что было бы!
Танцы и шарады. И даже молочные коктейли.
Калинкины пирожки по бабушкиному рецепту.
За окнами вьюга свистит. Снег в темнотище вечера привидением мечется. А дома тепло, приветливо. Уроки уже сделаны. Мама с папой обещали пораньше вернуться с работы. Марина заканчивает разучивать свой музыкальный урок — вальс Шопена, а Лёка составляет каталог их с Мариной коллекции марок.
И вдруг…
Динь-дон-динь… — тоненько прозвенел колокольчик…
Дили-и-инь…
Форточка с шумом распахнулась, и снежный вихрь штопором завертелся на широком подоконнике…
Сколько раз Лёка видела, как прилетает Калинка, и каждый раз за нее страшно… Возьмет вихрь и не оставит Калинку здесь, а унесет с собой. Или Калинка, когда спрыгивает с кораблика, вдруг не рассчитает да сорвется… Как она, такая маленькая, не страшится летать там, за облаками!