– Да, сэр, – ответила всё также учтиво.
Брюнет, сидящий рядом с ним, озадаченно потёр пальцами лоб. А господин Данк – мой будущий ректор, сцепил пальцы в замок.
– Что ж… вы, наверное, догадываетесь, что ваше… телосложение…. гм… – магистр запнулся, наверное, не в силах подобрать слова. Да, чего уж… так бы и сказал, что я выгляжу, как ничтожный слабак. – Знаете, если у вас высокий уровень дара, мы можем закрыть глаза на некоторые… недостатки. В конце концов, физическую силу можно развить, можно улучшить ваши навыки рукопашного боя, обучить стрельбе и владению мечом, но дару обучить нельзя. Его нельзя раскачать, нельзя увеличить уровень.
– Я знаю это, сэр, – отозвалась сдержанно.
– Тогда мы немного усложним задание, вы ведь не против? – седовласый вызывающе ухмыльнулся и щёлкнул пальцами.
Одна из потайных дверей отъехала в сторону, впуская в зал тварь из мрака. Бесформенный сгусток энергии, который очень быстро примет облик моих потаённых страхов. К такому я не готовилась…
Энергия гудела, напитываясь мраком, от неё расходились искры и всполохи, напоминающие призрачную дымку. Всполохи извивались, будто змеи, на моих глазах формируясь в чудовище.
– Это неофит, мистер Коутс, – будничным тоном прокомментировал ректор, когда я уже была напряжена до предела. Моя первая встреча с тварью, порождённой Мраком. Я растерялась. – Новообращённый, вы знаете, что это значит?
– Да, сэр, – тем не менее, ответила не дрогнув. Даже нашла в себе силы надменно посмотреть в глаза этого мужчины.
С одной стороны – новообращённые не так опасны, как другие особи, но с другой стороны, именно неофиты сохраняют частичку человеческого разума. После того, как Мрак заманивает человека и пожирает его, превращая в своего адепта смерти, несчастный не сразу утрачивает связь с миром живых.
Этим неофиты и опасны, они могу принять облик ребёнка, могут заплакать, имитируя эмоции. Даже опытные тьмаги попадаются на такие уловки…
Но у меня есть ещё одно отличие от остальных – я могу воздействовать на создания Мрака. Могу перехватывать контроль над ними. Наверное, это даже будет забавно. Давно не ощущала такого мощного всплеска адреналина.
… тварь приближалась. Стоит ей считать меня, как незамедлительно сыграет на моих слабостях. Ещё не хватало, чтобы это омерзительное порождение Мрака превратилось в кого-то кто очень дорог. Нельзя подпускать его близко.
– Тогда действуйте, мы ждём, – ухмыльнулся седовласый.
– Как скажете, сэр, – ответила ехидной улыбкой и даже поклонилась.
«Ну раз вы так сильно желаете увидеть зрелище, у меня нет никаких причин отказывать…»
Развела руки, будто формирую шар, техника простая, и на выдохе произнесла:
– Фу Со Рах!..
От предплечий к кончикам пальцам стремительно хлынули потоки тьмы, пол под ногами дрогнул. В лицо ударил порыв собственной же силы. Глаза заволокло тьмой, зрение изменилось: теперь мир предстал передо мной серым, отвратительной изнанкой. На шее и лице, на кистях проступали иссиня-чёрные чешуйки, которые защищали от нападения тварей, подобно броне.
«– Только не показывай им, что можешь обращаться к свету!.. – не вовремя решил заговорить Алекс. Пронзительная боль едва не сбила меня с ног. – Не подчиняй Мрак, иначе тобой заинтересуются, не оставят так просто…»
– Спасибо, конечно, но я тут вообще-то пытаюсь пройти испытание… – проворчала недовольно, очерчивая ладонью перед собой полукруг.
Именно в тот момент, когда тварь полностью обратилась и прыгнула на меня уродливым созданием бездны, извергая из клыкастой пасти сгустки мрака, что поглотит меня в одно мгновение, её отбросила стена тьмы.
Непроницаемая, гудящая, жалящая. Моя тьма любила кусаться, а я не пыталась её сдерживать. Она тоже живая и ей нужно чем-то питаться.
«Кушать подано, малыш…» – иронично оскалилась, сжимая руки в кулаки.
На шее твари затягивалась удавка. Рванула конец плети на себя, обезглавливая уродца… Можно было даже расслышать характерный «чвак».
… тьма пожирала мрак, урча от удовольствия.
А вот отвалившееся «туловище» стало расти, словно головы гидры и формироваться в знакомого мне человека…
Мысленно запаниковала, но первое, что сделала, это укрыла нас тьмой, чтобы комиссия не увидела. Не увидела меня и ученика, который погиб на их глазах совсем недавно. Не увидела, как я меняю мрак по щелчку пальцев, как с губ срывается команда…
– Ас-с Ра…
… и тварь превращается в паука, которого я с лёгкостью разотру в пыль, несколькими ударами плетями, сотканными из тьмы.
Последний акт моего выступления магистры наблюдали стоя с приоткрытыми ртами. Я позволила им увидеть только то, что можно было, но в груди до сих пор жгло и сердце колотилось, будто ненормальное.