— Не горячитесь, ваше сиятельство. Эти дети находятся под защитой государства. Стража не может причинить им вред. А для вас это не повод так себя вести и злоупотреблять положением.
Вандер глубоко вздохнул.
— Мы и не злоупотребляем. Можете считать нас выходцами из другой страны. И ведём мы себя в соответствии с её нормами. Но при этом ничего не нарушаем. А если вас с епископом не устраивает наше поведение, то, повторюсь, это ваши проблемы, потому что дети дракона поклонятся лишь тем, кого сами признают достойным. Обижайтесь-не обижайтесь, но вас мы такими пока не видим. Хотя нет, не буду тебя равнять на епископа, у этого совсем мозги просветлели.
— Дети… дракона?
— Да. Так что хотели-то? Если ничего, то мы пойдём.
— Хм… не спешите. Позвольте представиться, сын графа Чихуна, Чихун Авель Тон.
— Вандер.
— Альберт.
— Епископ, вы не могли бы нас оставить?
— Авель?!
— Вы слишком бурно реагируете на этих молодых людей. Мне же хотелось бы их расспросить. Всё-таки не каждый день в мой город забредают такие интересные личности. Ведь вы пришли не одни?
— С преподавателями, — пожал плечами Альберт. — Госпожа Мария, зам ректора, пошла к твоему отцу договариваться по поводу пропуска через границу. Остальные в трактире.
— И вас вот так вот отпустили гулять? В пограничном городе?
— А чего переживать? Мы не разделяемся, и можем за себя постоять в случае чего. Ну, как минимум, выиграть время до подходя преподавателей.
— Интересно. Епископ?
Мужчина не ответил. Молча развернувшись, выдернул несколько стражников и удалился. Проследив за ним, Авель повернулся к ребятам:
— Я слышал, что вас интересует фруктовый салат. Вам повезло, вчера как раз пришла новая партия. Посему, приглашаю в гости.
— Это официальный приём? — с прищуром спросил Альберт.
— Скорее дружественный. А пока идём, вы не подскажете, кто делает такие замечательные артефакты?
— Мы и делаем.
— Вы?!
— Да.
— Оч-чень интересно. Скажите, а вы уже определились с тем куда пойдёте по окончанию выпуска?
— Пока ещё нет.
— Как хорошо! Тогда, у меня есть что вам предложить. Идёмте, чего стоять на улице?
Удивлению Марии не было предела. Не успела она поговорить с хозяином города, а её ученики уже сидели у того в гостях и беззастенчиво объедали. А услышав историю знакомства её детей с сыном графа, всё стало на свои места. Молодой человек её возраста оказался достаточно хватким и сразу смекнул прокинуть мосты с будущими выпускниками набирающей силу академии магии. А заодно узнать их получше.
Нет, Мария понимала Авеля. Более того, она даже знала его лично, ведь по молодости тот был одним из кандидатов в супруги, оттого встреча была ещё более удивительной. По стечению обстоятельств, Авель не успел по молодости испортить с Марией отношения, за что благодарил судьбу. Благодаря этому, ему было намного легче установить дружеские отношения с заместителем ректора. Будь его отец в городе, тот бы определённо оценил успехи сына, но увы. Чихун старший отлучился по делам.
Выдав разрешение на пересечение границы, Авель отпустил гостей, предупредив об опасности Мёртвого Леса. Глядя на старания человека и даже некоторую искренность в его словах, Мария оставила ему приглашение в Академию как гостя. Первого за всё время гостя с момента открытия Дракнара.
— А мне он понравился! — воскликнула Анжела.
— Тебе понравился его накрытый стол! — хохотнула Яна.
— Знать есть знать. Они — люди другого мира. Мира интриг, политики, корысти. — Альберт был более категоричен.
— По крайней мере, с ним можно говорить. — перехватил Вандер.
— Это да.
— Профессор, а что скажете вы? — прицепилась Анна к Седрику.
— Парень решил играть с огнём. Пытается играть одновременно и честно, и с выгодой для себя. Он ведь уже знает, что Мария чувствует ложь и как на неё реагирует. Разумен. Обожает авантюры.
— Разве пойти нам на встречу — авантюра? — не поняла Яна.
— Парень трижды мотался через всю страну ради Марии. И его не остановило, что первые два раза он уезжал с красными от пощёчин щеками.
— А в третий раз уехал с отпечатком каблука на жопе, — рассмеялась слушающая разговор Мария. — Он быстро учился на ошибках, понял, что я умею различать ложь. В последний раз я дала ему пинка просто за то, что он надоел мне своим упорством, и для разнообразия. А то бить по лицу в каком-то смысле коллегу по несчастью — в конце концов просто неприлично. Ему хотелось воевать, как отцу, а его жениться заставляют. Это сейчас на границе тихо, а лет десять назад здесь всё было совсем иначе.