— Нет, — я покачала головой.
Он развернулся, открыл заднюю дверку машины и достал коричневую кожаную сумку.
— Здесь два ноутбука. Один для тебя, чтобы играть. Другой — для Люка.
Сумка оказалась довольно тяжелой и казалась совершенно новой.
Виктор сунул руку в задний карман и вытащил мобильник в розовом чехле.
— Это твое.
Сотовый телефон был идентичен старому.
— Ты его починил?
— Милая, тот ты уничтожила. Этот новенький.
Мои щеки покраснели.
— Я не… мне это не нужно.…
Он прижал палец к моим губам, заставив закрыть рот.
— Просто скажи спасибо.
Я улыбнулась и одними губами поблагодарила его.
Он снова обнял меня.
— Я могу не увидеть тебя завтра, много дел. Напиши мне.
— Хорошо, — прошептала я. Хотелось прижаться к нему и не отпускать.
Вик отстранился, сел в машину, а я стояла отпустил меня и смотрела, как он выезжал с подъездной дорожки, помахала ему рукой. И вот, снова задуиалась, насколько это нормально? Почему в моей семье с этим проблемы? Почему мама не может смириться с тем, что люди не так уж плохи?
Я готовила обед для Люка и Габриэля. Мы тусовались весь день. Никакого убийства. Никакого изнасилования. Просто друзья.
Раз уж я вышла, то забрала почту. В дверях меня встретил запах горящего хлеба. Я бросила сумку и почту на пол и побежала на кухню.
На кухне никого не было. Сыр все еще жарился на сковороде. Я схватила лопаточку и переложила сэндвич на тарелку, где лежали еще два бутерброда. Куда делись парни?
— Сэнг! — Голос матери зазвенел у меня в ушах. Из коридора послышались тяжелые шаги.
Мое сердце остановилось. Я бросил сковородку на плиту и выключил огонь.
Мама появилась из коридора. Волосы всклокочены. Она катила за собой капельницу. Их специально делают на колесиках, чтоб можно было катить.
— Вот ты где, — сказала она. — Что горит?
— Прости, — прошептала я. — Я оставила сковородку на огне… и пошла проверить почту, думала, что успею вернуться.
Мама посмотрела на меня.
— Почему ты шепчешь?
Она не помнила. Заставила меня пройти через ад и сама этого не помнила… Если бы я не смогла дозвониться Сайласу и если бы ребята не спасли меня, я бы так и сидела в ванной на стуле или была бы уже мертва.
— Горло болит, — прошептала я и негромко кашлянула, сглотнула, чтобы не закашляться.
Она отшатнулась.
— Не подходи ко мне! Я могу заразиться, а мне болеть нельзя. — Она помолчала. — Когда приходил врач?
Я предположила, что она имела в виду капельницу.
— Я вызвала врача, — солгала я. — Ты не просыпалась, поэтому я вызвала скорую. Они подключили тебе это. Надеюсь, все в порядке.
Она постояла, переминалась с ноги на ногу. С одной стороны ей не нравилось, что в доме были чужие, но, с другой стороны, это был врач. В больнице же ей ничего не мешало общаться с докторами. Интересно, как она это объясняет? Или она может общаться только с врачами, и больше ни с кем? Интересно, понравился бы ей Доктор Грин?
Наконец она успокоилась, видимо, согласилась с моим решением.
— В следующий раз позвони отцу, пусть он этим занимается.
— Хорошо.
— Где почта?
Я пошла к задней двери, она последовала за мной. Ой, там же сумка с ноутбуком! Но сумки не было. Видимо, Люк или Габриэль, забрали ее. Я нервничала, но старалась не подавать виду. Подняла с пола почту и отдала ее матери.
— Зачем ты сделала три бутерброда? — спросила она, указывая на тарелку.
— Очень есть хочется, — сказал я. Она заметила бутерброды, но не заметила бинты на моих запястьях и лодыжках?
Я понаблюдала за ней и поняла, что она почти не смотрит на меня. Ее взгляд метался вокруг меня, иногда скользил по мне, но она не могла сфокцсироваться на мне. Как я раньше не замечала? Ребята часто прикасались к моему лицу, чтобы заставить посмотреть им в глаза. Наужели, я отводила взгляд, сама того не замечая? Смотрела вокруг, но не смотрел на них?
— Ты растолстеешь, — сказала мама.
— Ты хочешь чего-нибудь? Воды? Хочешь, сэндвич с жареным сыром? Или сварить тебе суп?
Она задумалась.
— Принеси мне воды и йогурта.
И она покатила капельницу в спальню.
Я быстро собрал все, что она попросила, и побежал за ней. Как только она добралась до кровати, я дала ей пластиковую ложку, йогурт и бутылку с водой. Пододвинула мусорное ведерко поближе к кровати.
— Если ты примешь ванну, я сменю тебе простыни.
Она прищурилась.
— Чего ты хочешь?
— Что… — не смогла закончить вопрос, закашлялась от сухого воздуха.