— Я не должна просить твоего согласия, — ответила Мари, — это не твоя одежда, это наша одежда. Мама сказала…
Я вышла из кухни, не желая слушать, что она говорит.
— Не смей копаться в моих вещах! — крикнула она мне вслед.
Я побежала наверх, в её комнату. Это было действительно странно: она все время фыркала, называя мою одежду дурацкой, и, вдруг, такой внезапный интерес к моему гардеробу. А вещи, что на ней сейчас, я вообще не узнавала. Так где же она их взяла?
Войдя в ее спальню, я рывком распахнула дверцу шкафа. Там было всего несколько футболок и джинсов, а на полу лежали небольшие стопки белья, мятых футболок и нестираных джинсов, но не было ничего похожего на мои вещи.
Мари вошла следом за мной.
— Я сказала, не входить сюда.
— Ты сказала, что поменялась со мной, — я полезла в шкаф и вытащила одну из футболок. — Откуда это взялось? И где мои блузки?
— Я обменяла их.
Что-то в ее тоне поразило меня.
— Мари, и с кем же ты поменялась?
— Мы с Даниэль обыскали шкафы друг друга.
— И мой шкаф тоже? — у меня отвисла челюсть.
— Это и мои вещи. Мы их просмотрели и рассортировали. Она…
— Забрала мою одежду! — закончила я за нее, бросив футболку на пол. Я прижала ладонь ко лбу. — Зачем ты это сделала?
— Просто убирайся отсюда, — зашипела она и ее рот скривился в ужасной гримасе. — Это не твое дело! Почему тебя это волнует?
— Ты не можешь отдавать вещи, которые тебе не принадлежат. Зачем Даниэль понадобились мои юбки? — я почти кричала, ничего не могла с собой поделать. И рубашка Натана! И Люка тоже! Где они теперь? — Как она попала в дом?
— Я впустила её, — ответила Мари и сморщила свой острый нос, — ты всегда носишь одну и ту же дурацкую одежду и понятия не имеешь о стиле. Все думают, что ты ботаник. Теперь будешь носить джинсы.
Я поджала губы. Эмоции зашкаливали, я не могла больше препираться с сестрой, поэтому поспешила вернуться к себе.
Мари знала, что жаловаться матери я не пойду — это нарушило бы тонкую грань договора, установившегося между нами. Она легко могла рассказать маме, что я гуляю с мальчиками, или что у меня есть ключ от дома, или еще что-нибудь, что может навлечь на меня неприятности. Возможно, она знает, что мальчики заходили в дом? Поэтом решила, что и Даниэль может зайти? Спальня сестры расположена прямо над комнатой родителей. Как она не боялась, что мать услышит, как они с Даниэль разговаривают? Я думала, что нам с мальчиками это сойдет с рук только потому, что моя спальня находится на другой стороне дома.
В общем, жаловаться не кому: отец в командировке и возможности связаться с ним нет. Маме жаловаться я не рискну, она или ударит, или наказание какое-нибудь странное придумает. На чердаке Люк. Он, конечно, вытащит меня, но это тоже не лучший вариант. Какая-то безвыходная ситуация получается: если я буду бороться с Мари, она нажалуется маме, и я все равно окажусь наказана.
Я вернулась в свою комнату, закрыла и заперла за собой дверь, прижалась к ней спиной и прикусила язык, чтобы сдержать слова, обжигающие мои губы. Ничего из того, что я могла сказать, не помогло бы. Надо успокоиться. Я даже не могу поговорить с Даниэль, я с ней не знакома, а у нее моя одежда. Меня это пугает.
Я проскользнула к чердаку и осторожно постучала. Появился Люк, заправляя свои светлые локоны за ухо.
— Что случилось?
— Даниэль была здесь, — сказала я. — Они с Мари «поменялись» одеждой со мной.
Я подошла к кровати, чтобы снова просмотреть вещи, надеясь, что рубашки мальчиков, все-таки там, и я пропустила их в первый раз. Не повезло.
— Даниэль забрала мою одежду. А свою отдала Мари, а мне скинули то, что им не понравилось, я думаю.
Люк нахмурился, подошел к кровати и провел пальцем по джинсам.
— А ты не можешь их вернуть?
— Как? — воскликнула я. — С Даниэль я даже не знакома, а маме я пожаловаться не могу.
Я вытащила из кучи несколько джинсов, приложила к поясу одни, другие. Бесполезно, они слишком большие. И слишком длинные, вон, какой кусок на полу лежит.
Люк сел на кровать.
— Ты не можешь ходить в школу голой, — сказал он. — Мы должны вернуть твою одежду. Пойдем к Даниэль и все ей расскажем.
— Мы должны держаться подальше от неприятностей, помнишь?
Люк шумно вздохнул, обнял меня за талию, притянул к себе, усадил на колени и прижался щекой к моему лбу.
— Сэнг, ты не можешь позволить, чтобы с тобой так обходились. Они украли твою одежду.
— И что я могу сделать? — прошептала я ему, рассеянно глядя на свои колени.
Он вздохнул, крепко прижал меня к груди и погладил кончиками пальцев по внешней стороне бедра.