— Верни воздух!
— Плати по счетам!
— Не прощу!
Мои лучи тоже прицепились к Вьюге, и я почувствовала, как по ним в мою сторону начала течь сила воздушного элемента. Её было так много, что я начала хватать ртом воздух, пытаясь уместить в себе магию.
— Осколок!
— ОСКОЛОК!
— БЫСТРЕЕ!
В голове наперебой заголосили чудо камушки, и я, уже почти ничего не понимая, попыталась нащупать в груди осколок кристалла воздуха. Перед глазами замерцали искры, но тут искомое нашлось, и я на одних инстинктах направила вытягиваемую из Вьюги магию в него. В груди запекло, но я сцепила зубы и терпела, несмотря ни на что. Успокаивала только мысль, что преступнице приходилось также тяжко, если не хуже. Её лицо исказилось в безмолвном крике, и она изо всех сил пыталась отцепиться от прилипших к ней лучей. Но ничего не выходило, и беловолосая яростно скребла по ним когтями.
— Отпустите её! ОТПУСТИТЕ! Вы ведь её убьёте! — отчаянный крик Грозового прозвучал словно из далека.
— И что?! Скольких она отправила на тот свет?! Мне её совсем не жаль! — рыкнул на него Силар и ударил бывшего декана в солнечное сплетение.
Тот даже не сопротивлялся и повалился на землю, не сводя взгляд с Вьюги.
— Она — все, что осталось от моего дорогого друга и наставника! Прошу! Умоляю! Прекратите!
— Нет! — ответила за всех русалка и холодно посмотрела на Грозового. — После неё настанет и твоя очередь!
— Аааа! Гххых! — Вьюга упала на траву и, скорчившись, завыла то ли от боли, то ли от бессилия.
Мы с Дилирией переглянулись и нацелились на бывшего декана. Три луча слились в один, и Грозовой застыл, широко раскрыв глаза и рот.
Забирая из него силу, я смотрела на него и странным образом ничего не чувствовала. Было совсем немного неприятно причинять боль человеку, но вся та буря эмоций, которую когда-то вызывал во мне этот человек, исчезла бесследно. Не осталось даже сочувствия, только жажда справедливости.
— Он сам во всем виноват!
— Это последствия его выбора!
— Он знал, на что шёл!
В голове раздались голоса кристаллов, и я согласно кивнула. Исходящие из рук лучи исчезли, и бывший декан упал на землю.
— Нарон! — неожиданно к Грозовому переместился Вилан, и вокруг его рук засияли исцеляющие плетения. — Пожалуйста, одумайся! Я поговорю с Советом! Ты ещё можешь вернуться!
Наконец-то пришедший в себя и вынырнувший из видения Прилив снова был с открытыми глазами. И в них читалась жалость и надежда.
— Не могу, и ты прекрасно это знаешь, — бывший декан оттолкнул друга и, сцепив зубы, встал.
Казалось, он держался на ногах лишь благодаря силе воли. Отыскав взглядом Вьюгу, поковылял к ней, шатаясь из стороны в сторону и сплевывая кровь.
— Ты ведь жива! Пожалуйста, будь живой! — Грозовой опустился рядом с ней на траву и осторожно коснулся разметавшихся по траве волос.
У меня невольно сжалось сердце, и я, несмотря ни на что, тоже понадеялась, что преступница жива. Несмотря ни на что, не хотелось уподобляться ей и пачкать свои руки в крови. Пусть её справедливо судит стража, это их работа.
— Жива, она жива. Но больше в ней нет магии. А также я забрала кое-что чем она очень дорожила, — усмехнулась Дилирия.
Грозовой приподнял голову Вьюги и, увидев её лицо, я поняла, о чем говорит бывшая фея. Преступница лишилась не только силы, но и красоты. Больше не существовало той роковой обольстительницы, от которой сходила с ума едва ли не половина мужской части Академии. Теперь ее даже нельзя было узнать. Лишь поредевшие белые волосы напоминали о когда-то обворожительном прошлом.
— Ты! Это все ТЫ! — Вьюга вытянула в мою сторону руку. — Я ОТОМЩУ, ДАЖЕ ЕСЛИ ЭТО БУДЕТ ПОСЛЕДНИМ, ЧТО Я СДЕЛАЮ!
С её пальцев сорвалась черно-белая искра и понеслась по мне с такой скоростью, что я не успела ничего сделать. Разум успел запаниковать, а вот тело не смогло среагировать так быстро. Все мое естество пронзил животный страх и ужас. Откуда-то я поняла, что искра — это смертельное плетение. И если оно меня коснётся, то наступить конец и мне, и Вьюге.
Глаза застелил золотистый цвет, и я почувствовала, как куда-то падаю. Ничего не было видно, но бьющий по лицу ветер говорил о том, что дела плохи. Я материализовала крылья и стала ими отчаянно махать, пытаясь понять, где верх, а где низ. Через пару секунд длиною в вечность, падение прекратилось, и я начала моргать, стараясь хоть что-то разглядеть сквозь золотую мглу. Постепенно глаза прояснились, но сверкание не исчезло. Оказалось, что меня окружает искрящийся туман, а сама я парю над знакомыми полями и лугами.