Полоса везения продолжилась. Последующие дни показали то, что Академия обладает куда большим могуществом и изобретательностью, чем Совет верховных магов. Вслед за огнем, который окружил всю территорию, появились непонятные летающие существа. Больше всего они напоминали очень пушистых белок с кроличьими ушами и мохнатыми крыльями. Мелкие летуны имели стратегически важное применение. Они защищали территорию с воздуха. После того, как кто-то из Совета, отчаявшись справиться с пламенем, попытался просто перелететь ворота, появилась огромная стая этих существ и, не стесняясь, искусали мага за все места. Особенно пострадала филейная часть, и пострадавший был вынужден вернуться к своим за исцелением. Но все оказалось не так просто. Мало того, что зверьки были невероятно шустрыми и практически невосприимчивыми к магии, так ещё и их укусы не поддавались излечению. Оставалось только ждать, когда раны заживут естественным образом. А так как летуны почему-то особо любили кусать нарушителей за мягкие места, то все, кто рискнул перелететь через забор, на некоторое время потеряли возможность сидеть.
Радости представителям Совета это не добавило. Они и так опозорились перед всем городом, каждый день безуспешно стараясь попасть в Академию. А тут еще и такая напасть. Как пояснил нам Вилан, Совет впервые столкнулся с такой сложной и непонятной ситуацией. Использовать действительно сильную магию не было возможности, поскольку Академия Элементов являлась неотъемлемой частью города и всей Тионии. А еще внутри находились студенты, магистры, ректор и множество других живых существ, которые не должны были пострадать. В результате мнения магов разделились. Одни предлагали со мной договориться, а другие, наоборот, хотели наказать. К общему знаменателю Совет пока не пришел, и ожидание продолжилось.
Прошла ещё пара дней, за которые случилось только одно знаменательное событие. Благодаря пробке летающие охранники Академии приобрели название. Принц умудрился по неосторожности сесть на одного из зверьков и, получив заслуженный укус, стал ругаться. Между нецензурными словами промелькнуло что-то про мохнокрылую жуть и неожиданно название прижилось. Зверьков стали называть мохнокрылами или сокращенно мохнами. Дошло даже до того, что под таким именем их зарегистрировали как новый неизвестный и неизученный вид. А не ожидавшему такого развития событий Кристену вручили благодарственное письмо за проявленную фантазию. Над этой странной ситуацией смеялись все, но одно оставалось неизменным. Мохны свою работу выполняли превосходно. А также радовали студентов возможностью их погладить и почесать между крыльями. Зверьки весьма дружелюбно относились к учащимся и преподавателям, чем и добились всеобщей любви и обожания. Они нравились всем. Я и сама не упускала возможность погладить любого попавшегося на пути мохна, чем порядком злила фея. Мон ревниво пищал и требовал внимания. Успокоился крылатик лишь после того, как я его заверила, что он самый лучший, неповторимый и обожаемый. Зато появилась новая проблема. После того, как фей перестал ревновать меня к мохнам, он сам начал играть со зверьками и каким-то странным образом стал для них чем-то вроде вожака. По крайней мере, слушались они его также беспрекословно, как и меня. Но если я для них была чем-то вроде начальника, то Мона они считали полноправным членом семьи и встречали радостным писком. А затем крылатик обычно затевал очередную шалость и вместе с новыми компаньонами творил хаос и безобразие. Дошло до того, что ректор лично застукал фея и парочку мохнов, когда они пытались запустить ему в кабинет редкого жука. Насекомое обладало магической способностью повторять услышанное и естественно, Мон позаботился о том, чтобы жук услышал кучу не совсем хороших слов. Предполагалось, что насекомое попадет через окно в кабинет и там обосновавшись, начнёт ругаться. Но вышел просчет. Жук оказался слишком большим и застрял в небольшой шёлке, которую Аодар Справедливый открыл. чтобы проветрить комнату.