— Ладно, — вздохнул я и подошел к ней, — в чем твои злоключения?
Девушка продолжила смотреть на меня как на Второе Пришествие, еле пытаясь пошевелить губами.
— Не бойсь, не съем! — сказал я, но это ни капли не помогло.
— Она… немного странноватая, — сказала Эльза.
— Я заметил, — ответил я, — но ничего, хиккан — это излечимо.
Я отошел подальше и присел на стул спиной к девчушке и принялся уминать какую-то вкусняшку со сладкого стола — видать, блондинка с этой чернявой нехило так здесь повеселились вчера.
— Давай, говори, что тебя волнует, — сказал я, жуя пирожное.
— У… у меня… ук-крали… б-блок-кнот… — ответила она.
— Пф! — фыркнул я, — а зачем меня вызывать? Просто иди к директору и настучи на этого гада!
— Я… я не могу… — ответила зеленоглазая.
— Это еще почему? — спросил я.
— Там… там оч-чень лич…личные вещи… написаны… — ответила она.
— Личные? — удивился я, — лады, но тогда попрошу тебя рассказать полную версию событий.
— Думаю, это могу сделать я, — сказала Эльза.
— Нет, пусть лучше она, — сказал я, — надо, чтобы это был непосредственно…
— Скажем так, ей очень трудно говорить в присутствии противоположного пола, — сказала она, — а так, она нормальная девчонка.
— Угу, я вижу! — ответил я.
— Эль… Эльза… — прошептала зеленоглазая.
— Да? — спросила блондинка, подходя к ней в дальний угол.
— Ты… ты же говорила, что он…
Насколько я понял, черноволосая думала, что я не слышу ее тихих реплик с дальнего конца комнаты, но после получения Покрова мои рефлексы достигли довольно приличных высот и это не было для меня проблемой.
— Да, говорила! — громко ответила Эльза, — ну, он ведь невысокий!
— Эй, про рост прошу не шутить! — ответил я, — человечество должно быть выше этого!
— Но он же… похож на Лейда… и красивый…
Блондинка покраснела, а я загоготал поправляя челку и кладя ногу на ногу, пытаясь найти на постерах мужика с таким именем. Увы, мои поиски не увенчались успехом…
— Ну да, ну да, есть немного! — ответил я, — ладно, в чем, собственно, дело?
— Один парень украл у нее дневник, — сказала блондинка, — и я прошу тебя заступиться и забрать его обратно.
— А сама? — спросил я, — по большому счету, ты сможешь без проблем завалить любого паца…
— Я — девушка! — категорически ответила блондинка, — я не могу подойти к парню, дать ему в рыло и забрать обратно какую-нибудь вещь!
— А по-моему, очень даже можешь! — ответил я, — стоит только захотеть… ладно, разумеется, я помогу вам, только покажите его, я донесу директору, а он уже…
— Нет! — ответили синхронно блондинка и черноволосая.
— Да почему?! Что с вами, девчонки?!
— Потому что Лея не хочет, чтобы хоть кто-то был с этим связан и мог его прочитать! — ответила Эльза, — так что не думай звать своих шкафов или того белобрысого психа! И Синоса тоже!
— Ладно-ладно, — ответил я, — только вот, почему вы выбрали меня? Почему не Синоса, например, он бы за пять секунд раскидал… а, хотя он сто процентов донес бы директору!
— Именно, — ответила Эльза, — тем более, вы двое — единственные парни, которых я знаю.
— Не повезло из всех парней Академии закорешиться только со старостой-культуристом и тупым дебилом, да?
— Не то слово, — ответила блондинка, — смотри, вон он только что прошел!
Мы выбежали в коридор и Эльза показала мне… здоровенного двухметрового шкафа в зеленой форме — еще и каменщик, едрить-колотить!
— Этот парень — мой путь к сдаче экзаменов, — прорычал я, — ни за что не сдамся, проявлю всю свою харизму, коммуникативные навыки и обаяние и по-доброму заставлю его вернуть дневник бедной девочке!
Я подошел к шкафу и тронул его за плечо.
— Чо надо? — ответил бугай.
— Дарова, я Литар с факультета Огня, — сказал я, — пойдем помахаемся?
Я услышал, как блондинка пробила лбом стол.
— С тобой? А на что? — спросил он. Хе-хе, парень явно не смотрел Турнирные Сражения — видать, в тот день спину качал, ну или пресс.
— На что хочешь, — ответил я, — но если ты проиграешь — отдашь дневник.
— Какой дневник?
— Такой дневник.
— А, этот дневник?
— Да-да, этот дневник. Если мы говорим об одном и том же дневнике — потому что твои подростковые слезы мне нисколько не интересны, уж прости, качмэн!
— Тогда если проиграешь ты, будешь прислуживать мне за обедом неделю! — сказал каменщик.
— Идет! — ответил я.