— Принадлежит вёлл сыну ректора, — как бы невзначай заметил Найджел, бросив короткий взгляд в сторону Табиты.
Гвин тоже его поймала. И нахмурилось.
«Что на самом деле связывает этих двоих?» — подумала она за то мгновение тишины, пока дознаватель переваривал информацию.
— Какому еще сыну? — сейчас мужчина разговаривал только со старшекурсником.
После вёлла его уже не так сильно интересовали три первокурсницы, которые каким-то образом оказались не в своих постелях.
— Карвин Олт, — так же легко поделился информацией Найджел. — Второкурсник. Факультет ведьмовства.
Табита вздрогнула от одного звучания этого имени. Теперь настал черед Гвин поддержать подругу легким касанием.
— В академии не учится никакой Олт…
— Верно. Карвин зачислен в академию Грискор под фамилией матери. Он Карвин Деснир. Но это не отменяет его родственной связи с господином ректором.
Глава дознавателей еще несколько ударов сердца обдумывал сведения, полученные от человека, которого почему-то проигнорировали его подчиненные. А потом, сузив глаза, поинтересовался:
— И откуда же тебе столько известно?
— Я учусь тут, — хмыкнул Найджел, разведя руки в стороны. — Этого недостаточно?
Расспросы могли продолжаться сколько угодно. Но в это мгновение что-то изменилось. Резко, но неуловимо.
Валькирия в первое мгновение даже не поняла, что произошло. А потом наконец осознала — колокол затих.
Девушка до сих пор не знала, что значил его звон этой ночью. Но еще больше ее смущал тот факт, что теперь он замолк.
— Вы все можете идти, — сухо бросил глава дознавателей. — С одним «но».
Мужчина поставил на столешницу небольшую деревянную шкатулку. Крышка открылась и явила миру с десяток черных широких браслетов с желтыми краями.
— Вам запрещается покидать общежитие до конца разбирательств. Если вы нарушите и этот запрет, речь будет идти уже не об исключении, а о более суровом наказании.
— Что это такое? — Гвин уже понимала, что всем им придется надеть по браслету.
— Это артефакт, который позволит мне быть более осмотрительным, чем ваш ректор и комендант общежития, — огрызнулся мужчина, наградив первокурсницу таким взглядом, что она впервые захотела использовать меч во вред человеку.
19. Милред ван Темпф
— Чего-чего? Во сне ходишь? — расхохоталась Валькирия, привалившись спиной к двери.
— Не смешно, — буркнула Милред, стягивая сапоги и потирая кисть, на которой красовался тот самый браслет, который не так давно защелкнул на ней главный дознаватель императора.
Артефакт оказался очень неудобным, натирал и стягивал кожу. Но эту малость дочь графа была готова стерпеть.
После всего пережитого браслет казался каплей в море.
— Табита…
Она повернулась к подруге и только покачала головой.
Девушка до сих пор не могла поверить в то, что соседка жива. Еще вечером она касалась пальцами ее ледяной кожи, пыталась нащупать пульс и теряла всякую надежду. А сейчас… Сейчас Табита стояла перед ней живая и здоровая. С легким румянцем после мороза, с блестящими глазами. И бьющейся жилкой на шее.
Студентка Ваерс виновато улыбнулась и шагнула к дочери графа ван Темпф.
Но та резко отшатнулась.
В глазах Табиты промелькнула тень вины. Она прикусила нижнюю губу, отступила и сбросила с ног тонкие тапочки на плоской подошве. Прошла к своей кровати, села на покрывало и начала растирать ступни дрожащими руками.
— Нам всем не помешает горячий чай, — заметила Гвин, которая держалась куда лучше самой Милред.
«Неужели ее не удивляет все это? — подумала девушка. — Я бы сошла с ума… А может, уже схожу?»
— Вино выпили после твоей смерти, так что прости, — добавила Валькирия, а Табита только виновато пожала плечами.
— Ты нам ничего рассказать не хочешь? — одними губами поинтересовалась Мили, пока дочь Лорда Севера доставала небольшой кувшин с накопителем и наливала туда воду.
Несмотря на сложный разговор с дознавателями, сейчас все держались достойно. Будто постарались временно отгородиться от случившегося.
— Хочу, — честно призналась Табита, забираясь с ногами в кровать и укутываясь в одеяло. — Но не знаю, как это сделать.
— Начни с начала, — бросила Гвин, разбираясь с высушенными листьями чая. — Будет неплохо узнать, кто вообще этот твой Найджел. Я так понимаю, тогда вы говорили не о книге, которую надо вернуть в библиотеку?
Таби почему-то усмехнулась, а потом расхохоталась, падая на подушку.
«Она тоже сходит с ума», — испуганно подумала Милред.
— Нет, мы говорили не о библиотечной книге, — отсмеявшись, ответила Табита. А потом резко посерьезнела и отвернулась.
Милред села за стол, приняла из рук Гвин чашку с горячим чаем и оплела ее дрожащими пальцами. В голове дочери графа ван Темпф до сих пор не укладывалось все, что случилось этой ночью.
Это оказалось выше ее сил.
Вначале практически похоронить подругу, а потом внезапно узнать, что она жива.
— С ним я познакомилась вскоре после того, как… как Карвин открыл свое истинное лицо, — тихо проговорила Табита. Вздохнула и начала рассказывать.
Милред сделала один-единственный глоток чая, а потом напрочь забыла о нем.
Подруга рассказывала, что это именно Найджел дал тот артефакт, с помощью которого была совершена месть Валькирии. Медленно объяснила все о некромантии и сказала, что Найджел был уверен, что это Карвин занимается запрещенной магией.
— А его друзья? — Гвин сосредоточенно слушала историю, которая разворачивалась на их глазах. Но никто ничего не заметил.
— Просто друзья, — кивнула Таби. — Они тоже знали.
— А почему он решил разбираться с этим сам, а не обратиться к тем же дознавателям императора, которые уже прибыли в академию?
Милред молча переводила взгляд с одной подруги на другую и не понимала, почему они обсуждают сейчас именно это. Ведь надо отчитать Табиту за ложь и испуг, который они пережили. И только потом простить и просто лечь спать. Потому что усталость уже давила на веки.
Теперь все в руках взрослых. Что бы там кто ни сделал, на них надели артефакты, отслеживающие местоположение, им остается только забыть обо всем, будто это было страшным сном.
— Я не знаю, почему он решил в это вмешаться, — ответила Табита, допивая свой чай. — Меня это не интересовало. Я просто хотела отомстить Карвину.
— Ну, тут уже моя вина в том, что ты не отомстила, — подала голос Валькирия. — За это прости.
Милред нахмурилась. Она пока не понимала, в чем провинилась Гвин. И как она могла помешать свершиться мести.
Табита только мотнула головой, мол, она вообще не обижается.
А потом и вовсе сказала:
— Я даже не уверена, что это вообще имеет смысл.
— Что ты хочешь этим сказать? — Милред услышала нотки возмущения в собственном голосе. — Он ведь должен понести наказание хотя бы за то, что обманывал тебя!
— Он не просто меня обманывал, — сузив глаза, прошипела подруга. — Он влиял на меня родовым даром. Усиливал мою симпатию до уровня любви.
— И ты говоришь, что это уже неважно? — хмыкнула Гвин.
— Меня разрушала эта ненависть, — качнула головой Таби. — Сейчас я это вижу. Если бы вы не отвлекали и не помогали... Если бы не Найджел… который предложил не просто отомстить, а наказать преступника… Даже не знаю, во что бы я превратилась. Я успела поменять приоритеты. И сейчас…
Она развела руками, не зная, что еще сказать.
— Но ты ведь жаждешь мести? — уточнила Валькирия, меряя комнату шагами.
За время всего разговора она так и не нашла себе места.
— Да, но не так, как раньше, — дернула уголком рта Табита. — Знаешь, он урод. Но если он еще и некромантией занимается, убивает ради этого…
— Если? — зацепилась за слово Милред. А Табита скривилась.
— Появился неучтенный факт, — со вздохом произнесла студентка Ваерс. — По академии гуляет демон.