— Потому, что ты не в состоянии выбрать. Я вообще не уверен в том, что ты в состоянии сделать хоть что-то путное. Это еще тебе предстоит мне доказать, — проронил отец мрачно. — Вот что. Раз уж ты сюда прибыла, я разрешаю тебе переночевать в институте и присутствовать на завтрашней церемонии. Но завтра же вечером ты должна будешь отправиться обратно в Академию Хозяйственной Магии. И лучше тебе не знать о том, что будет, если что-то выкинешь на церемонии!
— Прибьёшь родную дочку прямо на глазах сотни гостей? — криво усмехнулась я, пытаясь сделать так, чтобы в моем голосе было не слышно слёз.
— Отрекусь, лишу наследства, — буднично сообщил отец, и махнул рукой, не глядя на меня. — Разговор окончен. Помни о том, что я тебе сказал.
Я выбежала из его кабинета, глотая слёзы, и нос к носу столкнулась с гадюкой Амалией Сенд. Выглядела она бесподобно, ну прямо-таки счастливая невеста в нежно-зелёном платье из очень дорогой материи, длинные светлые волосы уложены в прическу, которая ей очень идет, в ушах покачиваются серьги с бриллиантами, а глаза сияют.
— О, Фрэнни! — воскликнула она. — Киллиан все-таки позвал тебя! Я так рада! Я убеждала его, что родная дочь обязательно должна присутствовать, но он был категорически против…
— Нет, он меня не звал. Я сама приехала, — я разревелась, как маленькая.
Амалия обняла меня и осторожно погладила по голове.
— Милая, ну что случилось? Папа был жёсток с тобой, да? Я и сама не знаю, почему он так переменился в отношении тебя. Я постоянно упрашиваю его восстановить тебя и прекратить весь этот цирк, но безуспешно. Он все твердит, что тебе нет веры, в голове у тебя ветер. И какая муха его укусила, ума не приложу…
И тут я подумала, что, возможно, Амалия не такая уж и гадюка. Вернее, совсем не гадюка… Это мне просто хотелось, чтобы она была такой. А на самом деле она тут вообще ни при чём — просто отец меня разлюбил. Любил, любил и разлюбил. Такое бывает. Наверное…
Но когда я озвучила свои мысли Сенд, она возмутилась:
— Не говори ерунды, папа любит тебя! Просто… просто дай ему время, и он смягчится, поверь мне, Фрэнни.
Я задумалась над ее словами. Интересно, сколько отцу надо будет на смягчение? Год, три, пять лет? Пять лет без единого нарекания от соглядатая, которого он мне назначит… Такое смягчит сердце даже более сурового родителя. Хотя более сурового придумать сложно.
Только бр-р! Это будет не жизнь, а кошмар какой-то!
Амалия Сенд тем временем проводила меня в комнату в преподавательском крыле, где можно было устроиться на ночлег. Она была милой, маленькой и уютной. Никакого черного потолка и красного пола!
— Ой, а платье-то у тебя для церемонии есть? — спохватилась Амалия, стукнув себя по лбу.
— Эээ… нет…
— Так никуда не годится! — тряхнула волосами моя будущая мачеха. — Я зайду к тебе попозже, и мы обязательно что-нибудь подберём! Ты должна завтра выглядеть просто ослепительно!
— Вы невеста, потому лучше оставить это право за вами, — отозвалась я, у которой не было никакого желания наряжаться.
— Вот ещё! — возмутилась Амалия. — К восьми чтобы готова была — мы отправимся в один чудесный магазинчик, где шили свадебное платье мне! И, пожалуйста, называй меня просто Амалией!
Пообещав отправить ко мне кого-нибудь с ужином (мы с Жулем ничего не ели с утра и страшно проголодались), она ушла. А я свернулась в комочек на светлом в розовый цветочек покрывале и подумала — как же здорово, когда тебя окружают светлые краски. Все-таки комната, в которой я жила в Хозяйственной, — сущий ужас.
Мой палец с кольцом Власа чувствовал себя как-то неуютно, будто перстень уменьшился в размере, поэтому я его сняла и положила на прикроватную тумбочку. Наверное, чувствует, что я не его хозяйка.
Эх, не потерять бы!
Разговор с отцом не задался с самого начала, но может быть, с Филом мне повезёт больше. Пришел бы он только поскорее!
Никогда бы не подумала, что папа может так ко мне перемениться. Да и вообще, с тех пор, как он стал встречаться с Амалией, он изменился сам по себе… Что-то в нем появилось…
Такое.
Возможно, конечно, так на отца подействовала неземная любовь к профессорше… Люди меняются от любви. Возьми барабашку Валерьяна, хоть он и не человек.
Только он в лучшую сторону изменился, а папа почему-то в худшую.
Я хорошо помню их первую встречу. Амалия Сенд пришла в его кабинет устраиваться на работу, и я в это время была там. Она как-то умудрилась выглядеть в рамках приличия, но при этом просто сногсшибательно: роскошные волосы заплетены в косу, уложенную вокруг головы в несколько рядов, черное с золотом платье, вырез был неглубоким, но позволял понять, что формы у Сенд весьма и весьма соблазнительны — то, что надо для моего отца…