— М-м-м… очень необычно, — киваю я, с трудом сдерживая подступившую к горлу дурноту.
— А добавочки? — Смеяна сияет.
— Вот лучше Жульке положи, — поспешно киваю на енотика. — Он очень любит этот самый… паштет. Тем более императорский.
Енот поперхнулся, и чуть было не подавился. Пришлось долго хлопать его по спине. Добавку ему пришлось съесть, за что он мне явно позже отомстит.
В конце концов, несолоно хлебавши, возвращаемся восвояси.
Здесь меня ждёт сюрприз — все мои вещи, вплоть до нижнего белья парят по комнате в плавном медленном полёте. Какое-то время уходит на то, чтобы выловить их и запихнуть в шкаф. Жуль помогает мне, как может.
Гад барабашка перешел в наступление!
В итоге уставшая, голодная и злая я плюхаюсь на свою неудобную кровать. Очень скучаю по институту… по папе… по развесёлым своим друзьям, с которыми чего только не чудили! И да, да, да, по своим привилегиям тоже!
Жуль, голодный, как и я, забирается ко мне на кровать и колечком свертывается у самого лица, так, что пушистые волосинки его хвоста щекочут мне нос.
В шкафу что-то стрекочет и подвывает. Нет, ну в принципе можно попробовать как-то сладить с барабашкой…
Но у меня нет сил даже на то, чтобы встать, не то, чтоб ворожить. Слишком расстроена, измотана, голодна… И хотя назойливые звуки то в шкафу, то в разных углах, мешают неимоверно, я все-таки проваливаюсь в тревожный некрепкий сон.
ГЛАВА 8
Утро как-то с самого начала не задалось.
Барабашка, всю ночь выстукивающий за шкафом какие-то странные мелодии, к утру коварно затих. Не менее вероломно поступил Жуль, памятуя о том, что ему пришлось съесть императорского паштета Смеяны больше меня, потому будить меня верный друг не стал.
Иными словами, я проспала. Вообще-то, я не горела желанием попасть на первую лекцию, которая значилась в расписании, что мне вчера выдал Митрофанушка, но было кое-что, способное поднять меня в такую рань. А именно — завтрак.
Барабашка, видимо, пожалев меня, все-таки шумнул, и я вскочила, как встрепанная. Развинченный хронометр, который сиротливо примостился за шкафом, так сразу и не разглядишь его, показывал, что завтрак начался десять минут назад!
Если не потороплюсь, оставаться мне голодной ещё незнамо сколько! Я собралась быстрее, чем солдат королевской гвардии, разбуженный по тревоге. Платье надела одно из самых красивых, что сотворил для меня в подарок маг-хозяйственник из магполица. Ярко-алого цвета, на груди оно было скреплено симпатичной брошью в виде разрезанного плода граната.
Напрасно я это сделала, ох напрасно!
Волосы мои Жуль уложил в высокую прическу (помимо функции домашнего любимца он у меня ещё иногда выполняет обязанности парикмахера) и мы отправились в трапезную, которая, если ориентироваться по путевому листу, так же выданному мне Митрофаном, находилась в главном корпусе на первом этаже.
Судя по тому, как затих гул возбуждённых голосов в сей кухмистерской, с туалетом я все-таки перестаралась. Хотя вроде простенько оделась, в институте на такой вид внимания и бы не обратили. Правда, там была форма — тёмно-синяя с серебряной вязью — такую носили в нашем королевстве полицейские маги, но некоторые особо умные студенты и особенно студентки этим постановлением регламента пренебрегали, я, конечно, в их числе. Преподаватели и ректор ругались, но разве остановишь девушек, которые стремятся подчеркнуть свою красоту? Да и, если честно, закрывал папочка на это глаза. Он тоже любил выставленную на всеобщее обозрение женскую красоту.
В Академии Хозяйственной Магии хоть и не существовало, как я понимаю, строгой формы одежды, но была рекомендация — одеваться всем удобно и незатейливо. Парни в мешковатых штанах и косоворотках, девушки в платьях самого что ни на есть простого кроя, нехитрой расцветки. Кстати, Фил Шепард с успехом влился в этот коллектив, сменив камзол на кафтан, который, к слову, ничуть его не испортил.
Не обращая внимания на взгляды и шепотки за массивными дубовыми столами, я прошла к стойке раздачи. Хоть я и опоздала, выбор представленных поваром блюд порадовал: омлет с деревенским сыром, румяные булочки с кусочком сливочного масла в средине и медового цвета напиток с плавающими в нём фиолетовыми цветочками, пахнущий очень ароматно.