Влас вытянул руку и легонько встряхнул кистью, как будто воду с пальцев стряхивал. Я уловила знакомый по занятию профессора Донатимо мятный запах, и легкий свежий ветерок взъерошил мои слипшиеся от болотной тины волосы. Хотя странно, как он мог взъёрошить, если несчастные волосы больше напоминают паклю… Я на всякий случай потрогала голову, и неожиданно нащупала вместо этой самой пакли свои волосы чистыми, распущенными и даже как будто пахнущими травяным шампунем. То же самое было и с моим платьем и со всем остальным: я как будто полдня в ванной отмывалась.
— Сейчас спать, а утром чтоб была на занятиях, — приказал Влас, а я чуть было не кинулась к нему на шею в благодарность за то, что применил ко мне заклятие очищения.
Спать — это то, чего мне сейчас хотелось больше всего в мире! Не удержавшись, я чмокнула его в щёку и, не дожидаясь реакции, скрылась в дверях терема.
Поднимаясь по узкой витой лестнице, думала только о том, как бы поскорее добрести до своей комнаты. Она казалась мне сейчас самой лучшей и самой уютной в мире, и наплевать на то, что там живет вредный барабашка!
Но мечтам об отдыхе не суждено было сбыться. Едва поднявшись на второй этаж, я наткнулась на Митрофана. Вид куратор нашей группы имел не особо располагающий. Я было сунулась обратно на лестницу, чтоб не попадаться ему на глаза, но Митрофанушка цепко поймал меня за край платья.
— Аштон, Аштон, ты куда, голуба моя?
Куратор разглядывал меня с недобрым прищуром.
— Ну-ка расскажи, свет очей моих, куда же это ты с похода лесного смылась?
— В местную таверну «Мечтательный селянин», — буркнула я. — А то что-то не было у меня желания по дебрям этим вашим блуждать. Кстати, там очень вкусное пиво. Вы пробовали?
— В таверну? — побагровел куратор. — Выходит, вся группа на практике была с профессором Анселми, получала ценнейший опыт ориентирования в лесу, ягоды целебные собирала, а ты в таверне в это время прохлаждалась?
— Выходит, так, — не особо любезно отозвалась я и попыталась его обойти.
В это время на лестнице показались Виринея и Климентий. Оба очень усталые, но чистые и опрятные, как будто только что из бани, а не с утомительного долгого лесного похода. Завидев меня, они обрадовались, Климентий хотел что-то сказать, но Митрофанушка его перебил:
— Я смотрю, заклятие очищения у вас не особо получилось!
— Как не особо? — возмутилась Виринея.
— Вот здесь и здесь у тебя на платье пятна. А у него грязь под ногтями, — куратор ткнул пальцем. — Удовлетворительный балл! В пурпурной палате кто-то ещё остался из вашей группы?
— Милица, Харита, Феофан, — пожал плечами обиженный Климентий, попытавшись спрятать руки за спину.
— Ладно, идите!
Я хотела пройти вместе с ними, но Митрофанушка загородил мне дорогу.
— А Фрэнни разве с нами не пойдет? — удивилась Виринея.
— А с Аштон у меня будет разговор особый! — плотоядно ухмыльнулся куратор.
— Какой ещё особый? — поморщилась я, и тут заприметила рыжую со своей свитой.
Идеально ровный прямой пробор, два хвоста волосок к волоску, на отглаженном платье ни единого пятнышка. Милица бросила на меня выразительный взгляд, после чего обратилась к Митрофанушке:
— Митрофан Игнатьевич, ну как вам? Я ещё применила чары отутюживания и комплексной чистки обуви!
— Очень хорошо, Милицушка, — ласково кивнул Митрофанушка. — Ты просто умница! Проходи и отдыхай, сегодня у тебя был тяжелый день!
— А вы какую оценку мне поставите? — не унималась рыжая.
— Высший балл, — обрадовал ее куратор. — Харите и Феофану тоже по высшему. Молодцы, студенты, так держать! А у тебя, Аштон, что-то вид слишком довольный жизнью, — тон Митрофана резко изменился, когда он повернулся ко мне. — Вот так будет справедливо!
Я не ожидала от него такой подлости: Митрофан прошептал что-то, взмахнул рукой, и меня как будто окатили ушатом грязи с ног до головы… Хотя почему как будто: боги, после заклинания куратора я стала даже грязнее, чем была после болота!
Ах, ты подлый, мерзкий, бессовестный, гадский вурдалак!
— Это тебе задание в счет пропущенной практики, Аштон, — довольно промолвил Митрофан. — Пока себя в порядок не приведёшь, в общежитии можешь не появляться. И имей в виду — во всей академии ни капли воды — в душевых она отключена, а к баннику можешь даже не соваться, так кипятком ошпарит, мало не покажется. Ты должна очиститься с помощью магии!
Милица смотрела на меня во все глаза и в них ясно читалось: «Ой, до чего же мне это нравится!». Феофан — смазливый маг, ее дружок, хихикнул, правда, без особого энтузиазма, а мышеволосая Харита промолвила писклявым голоском: