Я тоже молчала, опустив глаза долу. В мыслях было желание съязвить, сказать что-нибудь острое, колкое, ведь он ректор, а я обычная студентка, не из числа лучших… У него грубые, но в то же время потрясающе ласковые руки.
Тепло. Спокойствие. Благородство. Простота.
От него веяло каким-то древесным запахом: кедр, немного смягчённый ароматом туберозы… Смотрит мне в глаза, а потом его взгляд опускается к раскрытому больше, чем положено вороту рубахи, в котором виднеется нацарапанный Филом черный символ. Я стягиваю завязки под горлом, но уже поздно.
— Ну, что же ты молчишь? — негромко выдыхает Влас.
— Просто я терпеть не могу ректо… — пытаюсь едко ответить я, но он запрокидывает мою голову и закрывает мне рот поцелуем.
Его губы теплые, мягкие, мне хочется, чтобы он целовал меня вечность. Сейчас у меня чужое дыхание, дыхание Фила Шепарда… Но я ощущаю его полностью, как свое…
Легко приподняв меня, Влас усаживает меня к себе на колени. Я льну к нему всем телом, мне хочется, чтобы он продолжал, ведь мне так холодно, а у него такие чудесные тёплые руки… Он осторожно собирает мои волосы и перекидывает на другое плечо, скользя губами по изгибу моей шеи в том месте, где кровь течёт по яремной вене.
От его прикосновений по моей коже бегут мурашки, а соски твердеют и зазывно торчат сквозь рубашку, приковывая его взгляд, от которого замирает сердце и сладко-сладко ноет внизу живота.
Влас притрагивается губами к одному из них прямо сквозь белую ткань и я, ахнув, выгибаюсь назад.
В ту же самую секунду у меня перебивает дыхание, как будто ледяной вихрь, колючий, страшно неприятный проходит сквозь меня и громко стукает дверью лазарета. Как будто кто-то секунду назад был здесь и увидел нас. И, скорее всего, так оно и есть.
Влас, отвернувшись, качает головой, как будто собираясь с силами, а затем встает, избегая смотреть мне в глаза.
— Прости.
Он уходит, оставляя меня непонимающей. Распалённой. Разочарованной.
Жаждущей его ласки.
ГЛАВА 21
Всю последующую ночь мне снились сны такого содержания, что порядочная магичка их подробностями делиться ни с кем не станет.
Мне грезился Влас. Грезилось, что он не ушел, остался здесь, со мной, грезились его ласковые требовательные губы и грубые, но такие нежные руки.
И лишь под утро приснился Фил Шепард, и приятные эротические грезы перешли в кошмар.
Фил смотрел на то, как я занимаюсь любовью с Власом и выглядел при этом так страшно, что я чувствовала, как мертвеет мое сердце. У Фила были черные провалы вместо глаз, он был съеден изнутри черными тенями из моего сна про вересковую пустошь, они пожрали его магическую силу, его сущность и теперь подбирались ко мне.
Я проснулась в холодном поту с бешено колотящимся сердцем, но Власа рядом не было — некому было успокоить меня. Впору бежать к нему за утешением, мне так этого отчаянно хотелось, хотелось хотя бы прикоснуться к нему, ощутить его, после всего, что снилось сегодня ночью. Но, разумеется, так поступать я не стала.
Он ушел. Возможно, на то была своя причина, и, возможно, она даже достаточно веская, но он ушел, а я не из тех, кто бегает за мужчинами. Пусть и такими обалденными, как ректор Академии Хозяйственной Магии. Тем более, такими, как ректор.
И потом… Фил.
Он не шел у меня из головы. После всего, что произошло, мы с ним ещё не виделись и это как-то настораживало… Беспокоило.
Шепард и так очень многое для меня сделал, но мне почему-то казалось, что он ещё и придет в лазарет повидать меня. Все-таки завет, которым мы были связаны — не шутка. По-моему, он должен что-то поменять в наших отношениях.
Что-то, если не вообще все!
Как мы с Филом встретимся, какие скажем друг другу слова? Как будем вести себя дальше? Ведь мы с ним должны постоянно соединять наши дыхания, как объяснил целитель, иначе Фил будет испытывать нехватку воздуха…
Это так странно… Будь на месте Фила Шепарда любой другой, я бы, наверное, так не волновалась, не чувствовала себя такой растерянной и обескураженной. Но этот зануда и круглый отличник, который явно относится ко мне с пренебрежением, и спас чисто из благородства и чувства долга…
Я теперь ему обязана, обязана. Быть обязанной я, кстати, не люблю… С какой стороны к нему подступиться, чтобы расплатиться со своими долгами?
Фил должен был прийти ко мне в лазарет. Он и сам, думаю, понимает, что нам есть, о чем поговорить. Мы теперь с ним связаны, и нужно учиться как-то этой связью управлять.
В конце концов, если быть совсем уж честной — это все были лишь предлоги.