Теперь он лежал на кровати и с горьким сожалением вспоминал свой лучший вечер в жизни. Танцы с Пенни, ее нежный голос и приятный запах духов. После такого вернуться к привычному отношению к этой девчонке не удастся, наоборот, вместо любимых драк хотелось нечто большего. Но Талон совершенно не мог признаться самому себе чего. Глядя в такой же черный, как и все в этой комнате, потолок, Талон вертел в руках маленькую фотографию с Пенни, которая неизвестно зачем была прилеплена к стене в кругу множества постеров и рисунков Катерин возле кровати. Маленькая карточка в точности передавала ее яркие голубые глаза, едва заметное количество веснушек на носу и игривую улыбку. Интересно, она уже вернулась и если вернулась то получила задание или пока нет? И почему, черт возьми, дядюшка до сих пор не придумал ничего злодейского? Талон прикрыл глаза, в надежде выспаться в дреме после самолета, но кто-то стал вызывать его по Скайпу. Недовольно вздохнув, парень подошел к компьютеру. Вызов был не определен, и это зажгло в нем какую-то надежду.
— Привет! Спешу похвастаться, что я в очередной раз обскакала тебя по всем параметрам! Хоть ты и свалил с самого утра на самолет, я все равно уже три часа как дома!
Это была Пенни. Черт возьми, Пенни звонила ему по Скайпу спустя несколько часов как он спустился с самолета. А говорят еще, что мысли не материализуются.
— Вижу ты и минуты не можешь без меня, раз даже мой номер в Скайпе откопала, — с фальшивым пренебрежением вздохнул Талон. — И вообще, дом начинается с границы, а значит я все равно вернулся раньше чем ты прыгнула в ваш портал. Зачем звонишь?
— Любезность из тебя прет как обычно, — закатила глаза Пенни.
— Я кстати получила новое задание, но ничего тебе не скажу. Просто предупреждаю, что наше кунг-фу танго придется отложить до следующей недели. ПСИХ ведь ничего не успело придумать?
— Ага так я тебе и сказал, мечтай, Милашка! — улыбнулся Талон, видя как при упоминании своей клички она смущенно улыбнулась. — И вообще, тебе разве можно мне звонить и рассказывать о своих планах?
— Я звоню только ради того, чтобы узнать планы ПСИХ, Талон. Я же знаю, как ты любишь трепаться языком.
— А я знаю что тебе нравлюсь и именно поэтому ты мне звонишь, Пен, — хитро улыбнулся Талон видя как щеки Пенни наливаются краской и слыша ее высокий голосок, утверждающий что он самовлюбленный баран.
Девушка отключилась и экран ноутбука стал черным и безжизненным. Но парень был все равно счастлив от этих пары минут общения. Конечно, он немного потешил свое довольно сильно раздутое эго, когда сказал, что он ей нравится, но одна ее реакция чего стоила! Было ужасно обидно, что целую неделю она теперь будет занята более интересным делом, и если дядюшка придумает какой-нибудь сверхидиотский план, то сражаться с ним будет не Пенни. А дядя точно уже что-то такое придумал. Начертил чертежи для лазерных пушек или еще чего. Ведь разве можно оставить «любимого» племянничка без работы? Парень с тоской посмотрел на стоящую в углу магнитную доску, на которой он подсчитывал все свои успешные побеги от Пенни. Хоть девушка всегда разрушала его планы, попытки поймать его не приблизились ни на йоту. Парня даже не волновали проигрыши на миссиях, ему было больше интересно, удастся ли Пенни и в этот раз его поймать? Но с каждой следующей миссией он понимал, что девушка, по всей видимости, даже не старается его ловить. Может, она была больше заинтересованна в разрушениях планов Кло, или ей просто не хотелось. Талон не знал, но теперь-то с ним точно церемонится не станут. Поймают, и дело с концом. Талон придвинулся к компьютеру и ввел пароль в систему, где хранились все планы и чертежи на ближайшие несколько дней. Он уже давно взломал код, и частенько, по чертежам, сам мог отключить или специально сломать какое-нибудь приспособление, чтобы устроить себе внеплановый выходной. А если машина не была построена, он просто удалял ее чертеж, чтобы остановить работу. Дядюшка никогда не делал копий, что было очень глупо.
— Я не хочу в тюрьму и имею право немного отдохнуть. Недельки должно хватить, — улыбнулся самому себе Талон и одним махом удалил все чертежи из базы.
— Ничего не забыла?
— У меня не очень много вещей, — смущённо ответила черноволосая девочка, прижимая к себе сумку.
— О да! Это очень важно, чтобы все вещи были с собой! Вот у меня всё всегда при себе! — из головы инспектора тут же вылезло куча прибамбасов.
Милена хихикнула. Этот человек был очень смешным.
С тех пор, как она вернулась из Франции, куда её затащила та полоумная девчонка, произошло столько изменений… Её забрали от родителей, которые забили на неё с тех пор, как она пошла во второй класс. Она точно знала, что мать завела любовника, отец пахал на работе, мотался на командировкам, был довольно влиятелен, но совершенно наплевал на семью, Милену, и тоже нашёл себе любовницу. Девочка каждый день просила у звёзд, чтобы братик вернулся и забрал её, или хотя бы снова принёс вкусных конфет, но брат тоже пропал и давно не показывался. Милена чувствовала себя ужасно одиноко.
Но после этой жуткой истории (больше всего она испугалась тех девчонок на балу) в жизни всё неожиданно наладилось. Сначала, её просто забрали в какое-то здание, где туда-сюда бегали взрослые, которые были заняты своими скучными делами. Там Милену накормили, приговаривая, что она просто копия брата, потом поселили в небольшой комнатке. Но ночью было страшно. По стенам бегали тени, гудели за окнами машины, и было пугающе тихо… Милена пряталась под одеяло, и тихонько дрожала. Так было почти целую неделю, пока Пенни и какой-то худой чудак в сером не забрали её и не отвезли к родителям. Там они собрали вещи Милены, коих было не так много, и о чём-то поговорили с матерью. Девочка ясно слышала, что Пенни рассказывала о судьбе Питера, что у кого-кого, а у него всё хорошо, и они забирают Милену, чтобы и у неё всё сложилось хорошо.
— Вот семейка! — ругалась сквозь зубы блондинка, так, чтобы девочка её не слышала. — Вот семейка! Два ребёнка, и на обоих плевать! Ладно Питер взрослый, и он с детства сильный, а Мими…
Она сама не заметила, как дала Милене это уменьшительно-ласкательное имя.
И с тех пор, Милена жила в доме инспектора вместе с его племянницей и умной собакой. Она обучалась в Управлении, но достигала успехов только в лаборатории профессора фон Сликстина. У неё оказался очень живой ум, и ловкие пальцы, она жадно слушала все лекции, и крайне умело соединяла крошечные проводки, паяла и неплохо обращалась с инструментами. А в химии и информатике ей просто не было равных. Профессор всё приговаривал, что обязательно возьмёт её в качестве помощника. Агент, подобный Пенни, из Милены бы не вышел, слишком она была слабенькая и робкая. Зато как будущего изобретателя её бы оторвали с руками.
И теперь у Милены появилась возможность общаться с братом. Питер, с завидной регулярностью, связывался с ней по небольшому компьютеру, который выдали девочке, и почти все его вопросы были на одну тему: уж не влюбилась ли в кого-нибудь Милена, и если да, то братик приедет и всем уши оторвёт. После каждого такого разговора, девочка краснела и старалась, по возможности, вообще не общаться с мальчиками.
— Знаешь, как это называется? Синдром сестрёнки.
— Да пошла ты, — отмахнулся от Катерин Питер. Девушка случайно услышала один из разговоров, где парень обещал всем мужчинам Управления оторвать уши, и не только, чтобы они даже не смотрели на Милену.
— Синдром, синдром. Можешь мне поверить. Я много на эту тему прочитала. Оставь её в покое. Не докучай подобными разговорами, она не настолько маленькая. Пусть живёт, как хочет. У неё ведь всё хорошо, сам знаешь.