– Так, как ты сделал сейчас. А иначе... Иначе мы не сработаемся! И я буду искать себе других учителей!
Хотя почему это «иначе»? Точно буду! Но сперва с этим бы «учителем» разобраться.
То, что я диктую ему условия, само по себе странно. Как и то, что он, кажется, позволяет это. Но куда страннее, что эти слова отравляют меня саму. Потому что чем сильнее правильная часть меня хочет, чтобы этого больше никогда не повторилось. Ни в каком виде. Тем сильнее что-то новое и непонятное давит в груди и требует выхода.
Даже знать не хочу, что это.
Сэм же не отвечает ничего. Только вздрагивает, прикрывая лицо руками, словно прогоняя сон. Запускает пятерню в волосы, слегка взлохмачивая прическу.
– Хорошо, не буду. Но я ничего и не делал, – говорит так правдиво, что я могла бы и поверить.
Могла бы. Если бы не браслет, лежащий у меня в спальне.
Возразить или согласится не успеваю: карета останавливается окончательно, и лакей почти сразу же вежливо стучит в двери.
– Да-да, мы идем, – отвечает за обоих Сэм. И, повторив мне зачем-то еще раз, что он ничего не делал, первым выходит наружу.
Медленно выдохнув, иду следом. Надо же уже узнать, чем же магия друидов мне поможет.
А выйдя из кареты на полукруглую смотровую площадку, полную таких же карет, первое, что замечаю – цветы чуть ниже под нами. Много цветов. Море. Океан...
О! Так вот ты какой, цветочек аленький!
Глава 2
На самом деле, тут есть на что посмотреть кроме цветов. Остров сам по себе похож на шикарную локацию в какой-нибудь навороченной компьютерной игре про эльфов или фей. Что и не удивительно, если вспомнить, кто такие альвы.
Остров огромен, рельефен и, без сомнения, был когда-то кратером вулкана, в самой глубокой чаше которого теперь росли красные, алые и бордовые гуланты. Пока что эти цветы еще не сияли, а лишь слегка поблескивали, как рубины. Но и в таком виде они были очень красивы.
А какой сладкий запах от них стоял в чистейшим воздухе! Причудливо сплетаясь с соленой свежестью моря или океана, раскинутого где-то на горизонте, воздух был настолько вкусен, что его хотелось есть ложкой. Жаль, что им можно было только дышать.
И жаль, что пока нельзя было послушать музыку цикад или каких-то других стрекочущих насекомых, живущих тут. Сейчас эта музыка лишь пробивалась через общий шум прилетающих и улетающих карет. Но, уверена, в любую другую ночь тут царила именно она.
Что касалось видов, то над ними еще хорошо поработала местная цивилизация, хитро вплетя в тропический пейзаж белокаменно-позолоченную архитектуру и выстроив поверх поля с гулантами многоярусные смотровые площадки, соединенные извивающимися лестницами-переходами. В ночи это все со всех сторон уютно и мистически подсвечивалось пламенем чаш и фонарей. А теперь еще и цветами, вплетенными в волосы прибывающих в каретах девушек и женщин.
Так что здесь в любом месте, куда ни кинь взгляд, можно было надолго зависнуть за разглядыванием картинки. Но я, кажется, уже к этому привыкла, потому что оно больше не трогало меня так, как раньше. Или же просто сейчас ничто не способно было перекрыть то, что на самом деле волновало меня.
– И что дальше? – спросила, как только мы с Сэмом остались наедине в уплотняющейся толпе прибывших.
– Дальше сюда, – он подал руку, и мы без лишних слов пошли куда-то по многочисленным лестничным сходам.
А на них, между прочим, в отличие от площадок даже перил не было! Но так как никто из присутствующих вообще никак не тревожился за это, то и я очень быстро успокоилась. Наверняка, тут все в защитных чарах.
При этом мы постепенно спускались к полю гулантов ближе, и, заодно, шли к огромной круглой площадке. Та отличалась от других строений не только формой и размером, но и тем, что она вся была испещрена черными магическими символами. На белом камне те выделялись очень четко даже в ночи.
Вскоре я заметила, что смотровые площадки тут расположены не в хаотичном порядке, а повторяя форму цветка розы. И круглая – центр каменного цветка.
Больше всего разодетых на праздник людей, точнее – местных жителей, выглядящих сейчас, как люди, стремились оказаться на «лепестках» поближе к нему. Но самые близкие площадки были заняты теми, кто был одет в простые белые одежды. И кто был очень стар, слаб или выглядел очень больным.
Кажется, я начинала понимать, что тут сейчас будет...
– В этом секрет вашего долголетия? – спросила, проверяя догадку, когда мы наконец-то остановились на одной из площадок нижних кругов вплотную к высоким резным перилам. Вид отсюда открывался не такой головокружительный, как с верхних ярусов. Но нервам тоже было весьма щекотно.