И ведь из-за меня несколько месяцев назад она едва не погибла! Конечно, именно моей вины в этом было немного, и всё случилось из-за глупости настоящего Лероя, но всё равно я почувствовал небольшую неловкость…
— Ох, Лерой, как я рада тебя видеть! — бросилась она ко мне, как только повозка остановилась. — Как хорошо, что ты вернулся домой! Я столько хочу тебе рассказать! Ты даже не представляешь, как тебе обрадуется мама!
Вот ведь хитрая бестия! Про отца не сказала ни слова! Нисколько не сомневаюсь, что он бы предпочёл удавиться вместо того, чтобы видеть мою физиономию…
И, судя по тому, что приехала она одна, да ещё на такой развалюхе, отец запретил ей меня встречать. А она всё равно нашла способ и приехала!
— Ой, ты ещё и пёсика прихватил! — восторженно воскликнула она, пытаясь погладить Шерхана, стоящего рядом со мной.
Смертонос ловко увернулся от её прикосновения, при этом умудрившись легко лизнуть её руку. Пусть иллюзия Дааса и скрывала его настоящий облик, всё же прикосновение могло нарушить морок. Конечно, этого могло и не случиться, но рисковать я не хотел.
— Это Шерхан, — представил я его. — Он немного… нелюдимый!
«Сам ты нелюдимый!» — недовольно буркнул он и приветливо помахал хвостом.
— Какой он замечательный! — пришла Софи в настоящий восторг. — Ничего, стоит ему немного здесь пожить, как он сам будет просить его погладить!
«Это вряд ли!» — снова буркнул Шерхан, но в этот раз благожелательно. Софи ему нравилась.
— О, Форс, это твоя сестра? — с любопытством оглядела Софи Мелинда. — Миленькая! Совсем на тебя не похожа!
Софи действительно выглядела очень мило. Совсем ещё девочка, она только встала на путь становления женщиной и детского обаяния утратить ещё не успела.
— А я вас знаю! Вы та принцесса, которую я видела в Академии на Дне семьи! — выпалила Софи, с восторгом глядя на Мелинду. — К вам приехала такая огромная и красивая процессия!..
Этими словами она попала точно в чёрствое сердце принцессы. Щебеча о чьём-то своём, женском, они пошли к повозке, и мы с Тео, переглянувшись, пошли следом. Девчонки! Вечно они на своей волне…
Повозка тронулась и покатила по раздолбанной дороге, вдоль которой стояли указатели с изображённой на них ящерицей.
С любопытством глядя по сторонам, я пытался вспомнить всё, что знал об Алтрее.
Знания у меня были весьма скудные. Алтрей был одной из первых провинций, из которой впоследствии вырос весь Зард. Рядом с ним располагались ещё несколько провинций, которые было принято называть Югом.
Очень древний, Юг имел богатую историю и свои особые традиции, сильно отличающиеся от традиций остальных зардийцев. Так, здесь процветали клятвы чести, в том числе вассальные, считающиеся нерушимыми даже спустя века, и кровная месть, при которой за преступление одного члена рода платили все, включая стариков и младенцев. Достаточно необычно для в целом прогрессивного Зарда. Во многом именно благодаря своей необычной культуре Юг значительно отделился от остальной страны и зажил своей особенной жизнью, вдалеке от дворцовых интриг.
Со временем, некогда процветающий, Юг утратил свои богатства и влияние, уйдя с арены большой политики Зарда. Виной тому было неудобное расположение, далёкое от столицы и значимых географических направлений, сложная культура, препятствующая установлению связей с другими провинциями, а также оскудение угольных шахт — главного источника богатств всей местной знати.
Тяжелее всего кризис ударил по Алтрею. Некогда процветающая провинция начала понемногу загибаться. Король, отец нынешнего монарха, принял решение разделить его на несколько частей, таким образом превратив одну провинцию в три. Якобы для удобства управления. Но в учебниках, которые я успел прочитать перед отъездом, говорилось, что в этом мог быть и тайный политический умысел. Но какой именно — это было непонятно.
Сосредоточиться на своих мыслях я не мог из-за постоянного стрекотания Софи, которая, кажется, не закрывала рот ни на минуту.
Впрочем, быстро выяснилось, что в бесконечном трёпе Софи было своё преимущество. Рассказывая обо всём, что видит, она выдавала мне бесценную информацию об Алтрее и жизни семьи Форс. Информацию, которой я не обладал.
— А вот здесь раньше был наш трактир, но папа его проиграл и отдал за долги… Эти большие земли, на которых растёт пшеница, наши, но папа сдаёт их в аренду! Мама говорит, что за сущие копейки! Но папа совсем не умеет торговаться и готов всё отдать, лишь бы его не назвали торгашом! А вот этот лесок тоже был нашим, но только его забрал король, когда решил, что папа хочет его предать и готовит бунт…