Белый свет начал окутывать их, покрывать, тщательно оборачиваясь вокруг каждой пылинки. Постепенно пыль в саркофаге начала обретать форму.
Это был обнажённый мужчина лет сорока на вид, высокий, мощный, хмурый, с окладистой чёрной бородой и лицом лидера. По его рукам, шее, спине и голове тянулись жёсткие костяные пластины. Пусть он ещё и не возродился, но я уже чувствовал его бешеную энергетику.
Этот человек был рождён повелевать. Ему хотелось довериться, выслушать. Ему хотелось доверять. Да ради него можно было начать новую войну, и не важно, сколько людей погибнет во славу его имени!
Может, Фрэсс и не был так уж не прав… Вполне возможно, что на Первого просто клеветали, и в жизни он был совсем не таким…
Тут фигура, всё ещё расплывчатая и не до конца оформившаяся, открыла глаза.
Меня окатило волной энергии такой силы, что я упал на колени, вопя что-то, чего сам не мог понять.
Меня мучило и терзало, рвало на части. Человек, что лежал в саркофаге, был пугающе силён. Такой силы я ни разу не встречал ни в ком! Ингвар и Безымянная нервно курили в сторонке! Да и сам Фрэсс казался рядом с ним всего лишь бледной копией отцовской славы…
Конечно, его мощь не шла ни в какое сравнение с силой Кракена. Но сейчас я начинал понимать, что Первый был ещё опаснее. Быстрый и лёгкий на подъём, в отличие от неповоротливого Первородного он был мобилен, и его нельзя было остановить, просто преградив ему дорогу большой армией. А ещё он был очень умён. Тактик и стратег, прошедший подготовку Истребителей и переживший множество сражений, — характеристика, которой стоит опасаться!
К тому же здесь его ждала целая армия верных сторонников, готовых за него умереть, а несколько стран работали на обеспечение этой кровавой войны, выкачивая свою экономику досуха. И это ещё если не считать Фрэсса, в одиночку стоящего приличной армии, который, чуть что, встанет с ним рядом!
Светящаяся белым светом фигура Первого села в саркофаге. Его глаза были пусты, из-под кожи просвечивали мышцы и кости, отсутствовали большие куски плоти и целая половина лица. Этакая мумия из одноимённого земного фильма конца двадцатого века!
И эта мумия была голодна.
Первый протянул руку, и в то же мгновение, истерически вереща, сквозь окно, отвечая на неслышимый зов, внеслась карликовая виверна. Дёргаясь и подрагивая, она опустилась Первому на плечо. Казалось, что она оказалась здесь против своей собственной воли…
Первый костлявой рукой погладил её, а затем впился острыми как ножи зубами ей в шею. По его подбородку и шее потекла кровь, а на искорёженном лице появилось выражение удовольствия.
Всё это время Фрэсс стоял перед саркофагом на коленях, с каким-то религиозным восторгом глядя на вернувшегося отца. Увлечённо хрустя виверной, сына Первый не замечал.
Тут его взгляд уткнулся в застывшего без движения меня. Его ещё не ставшие полноценными глаза сузились. Я его заинтересовал.
— Ис-истребитель! Пр-редтеча! М-маг! — запинаясь и с трудом подчиняя себе наполовину отсутствующий язык, произнёс он. — С-сила! Х-хочу!!!
Он протянул руку, и я почувствовал, как меня накрыло его тёмной силой, а ноги сделали шаг ему навстречу. Я шёл, чувствуя, как его энергия покоряет меня.
Он собирался не просто выпить мою кровь. Он хотел полностью поглотить меня, забрать всю мою силу, подчинить мой дух и воспоминания. Получить всё, чем я обладал. И тогда такое существо точно будет невозможно остановить…
Я боролся изо всех сил, взывал ко всем способностям, которые у меня были. Но ничто не отвечало. Ни магия, Негатив, ни Боевая форма. Они и без того работали через раз, но здесь, в Крипте, полностью мне отказали.
Его сила начала разрывать мне тело и душу. Сил бороться больше не было…
И тогда я услышал в голове голос, которого там быть просто не могло.
«Здравствуй, Влад! Тебе нужна моя помощь?».
Мир вокруг погрузился во тьму…
Глава 33
«Последний ход Краснохвоста»
Я был в очень странном месте.
Белая, ослепительно стерильная комната без единого тёмного пятнышка. Огромная, без стен, потолка и, кажется, даже без пола. От её белизны щипало глаза.
Я оглядел себя. Это было не тело Лероя Форса. Я был собой, Владом Соколовым! Таким же, каким я был до того злополучного вечера, когда меня убили и я перенёсся в Твердь. Я снова я! Пусть я и привык к новому телу, почувствовать себя собой было потрясающе.