Поэтому Элль, рассудив, что когда придёт время обеда, кто-нибудь её позовёт, забралась в кровать и, подтянув к себе ближайшую подушку, быстро заснула.
***
В первый момент Амали даже не поняла, где находится. Проснувшись, но не открывая глаз, она зевнула и услышала стук.
- Мисс? Это Мила, - вежливо, но настойчиво позвали с той стороны двери, и Элль вспомнила, где находится. Сон пропал, настроение тоже, и Амали выпрямилась.
- Заходи! – крикнула она, и двери тут же распахнулись, по-видимому, сами по себе.
Горничная прошла в комнату, стараясь держаться на расстоянии. Почему, Амали поняла, увидев, что пока спала, ранка на ладони снова начала кровоточить, и теперь на руке, а также, похоже, на покрывале, остались засохшие следы крови.
- Его светлость ожидает вас к ужину через полчаса, - Мила подошла к той секции комнаты, где стояла декоративная ширма, и повесила на неё вешалку с чехлом. Несложно было понять, что внутри платье, и Амали сморщила нос.
- Скажи, только честно – на этом платье есть корсет?
- Нет, мисс, - Мила опустила голову, пряча улыбку, - здесь, в столице, давно их не носят. Это вредит здоровью.
- Согласна на сто процентов, - Элль слегка приободрилась от услышанного и всё же решилась посмотреть, в чём ей предлагают ужинать.
- Вы… опять поранились? – слегка напряжённо спросила горничная, пока Амали расстёгивала чехол.
- Нет, я при тебе какую-то острую фигню задела, ты что, не помнишь?
- Но… почему до сих пор не зажило? Уже час прошёл, - с искренним изумлением спросила Мила, и Амали утвердилась в мысли, что та никогда не имела дел с людьми. Пробормотав какую-то отговорку, вроде того, что порез был глубже, чем казалось, Элль сменила тему, попросив помочь ей с платьем. Желанием болтать всем и каждому о том, кто она, Амали не горела. Наверняка человеческая кровь всяко вкуснее какого-то там заменителя, а она и так уже получила гораздо больше внимания к своей персоне, чем хотела.
Материал, из которого было сделано платье, напоминал нечто среднее между бархатом и шёлком – плотный, но невероятно гладкий, насыщенного тёмного цвета. Юбка скользнула вниз до самого пола, расширяясь от бёдер, а глубина выреза заставила взгляд метнуться обратно к своей одежде.
- Вам очень идёт, - вроде бы искренне улыбнулась Мила, помогая застегнуть туфли. В этом мире они оставались такими же неудобными, и Амали в очередной раз порадовалась, что в пансионе их заставляли носить каблуки постоянно.
Горничная увлекла её к зеркалу, где Элль без восторга поняла, что вырез, оголяющий грудную клетку, оказался даже ещё глубже и демонстрировал каждую её веснушку, не говоря уж о кулоне Штефана, который всё ещё висел на шее.
- Думаю, это нужно снять, - Мила потянулась к клыку, но Амали поспешно закрыла его ладонью.
- Нет. Он не снимается, - кажется, в её голосе прозвучало нечто такое, от чего горничная сразу же кивнула и бросила попытки забрать кулон.
Против причёски и макияжа Элль не стала возражать, хотя и чувствовала себя крайне неловко, особенно представив, как будет есть со всей этой краской на лице.
Однако конечный результат её даже обрадовал – ничего лишнего на коже не чувствовалось, к тому же отражение в зеркале стало к хозяйке заметно добрее; вырез больше не казался неуместно огромным, потому что сама она больше не выглядела как неуклюжий подросток. Рыжие волосы Мила убрала в аккуратный узел, подвела глаза и губы, и сделала ещё что-то с кучей баночек, пузырьков и кисточек.
- Вы прекрасно выглядите, мисс, - сделала комплимент Мила, правда, скорее собственным навыкам визажиста, чем самой Амали, - я провожу вас в малую столовую.
Амали очень рассчитывала встретиться на полпути с Валерией или хотя бы с Хейденом, чтобы избежать неприятной перспективы войти в столовую и подставить себя под кучу любопытных взглядов. Однако Мила, похоже, провела её по короткому пути, и уже спустя пять минут они стояли у двойных дверей, упирающихся в потолок.
Горничная ретировалась, и Элль, глубоко вздохнув, тронула створку, которая тут же услужливо распахнулась.
Малая столовая была какой угодно, только не малой – по размеру она как минимум втрое превосходила её временную спальню и при этом вмещала в себя только стол, камин и многочисленные картины по стенам. Окна покрывало такое же странное непрозрачное стекло.
Стол предназначался человек для сорока навскидку, но сейчас накрыто было только на четверых.
Амали прошла вперёд и вздрогнула, увидев, что по обеим сторонам дверного проёма стоят слуги.