- Увидишь. Это не навсегда, только пока я не выполню то, зачем пришёл. Потом будет уже неважно, что ты видела меня и знаешь моё имя.
- И сколько ты будешь это выполнять? – к своему стыду, Амали поняла, что её совершенно не интересует, в чём состоит его миссия, собирается он украсть нечто ценное или вообще кого-то убить.
- Не знаю. Сегодня всё стало ещё сложнее, - мрачно отозвался Киллиан, скорее, для себя самого, чем отвечая на её вопрос, - всё, уже можно идти.
Он жестом приказал ей встать. Едва Амали оказалась на ногах, вездесущий хвост, снова неуловимо изменив свою форму и став похожим на длинный хлыст с шипом на конце, несколько раз обвился вокруг её талии, упираясь остриём в кожу под левой грудью.
Прежний страх вернулся, и Элль лихорадочно задышала.
- Убери его, пожалуйста, убери!
- Тише, этот не ядовитый, он не ужалит, если ты не будешь делать глупостей. Надень куртку.
Амали протянула дрожащую руку к шкафу и достала куртку из грубой потёртой кожи, натянув поверх майки.
- Идём, если увидишь кого-то из знакомых, отделайся от них. Тебе я обязан жизнью, но любого другого уничтожу, не раздумывая. Поняла?
- Поняла.
К счастью, никого из знакомых Амали не встретила – она отнюдь не была уверена, что сможет обмануть их и убедить, что всё в порядке.
Вид Киллиана снова изменился на вампира лет тридцати, только хвост никуда не делся, сдавливая её грудную клетку не хуже приснопамятного корсажа.
С закатом народу прибавилось – за эти месяцы Элль так и не смогла уловить момента, когда на улицах было пусто. Жизнь не останавливалась ни утром, ни вечером, благо солнце здесь, под невидимым магическим куполом, не причиняло вреда вампирам.
Они прошли добрые триста метров, и Амали подумала было, что придётся идти пешком всю дорогу, когда Хамелеон остановился у машины, припаркованной на тротуаре. К непривычным автомобилям, похожим здесь на вытянутые капли, Элль уже начинала привыкать, тем более, что скорость они развивали гораздо большую, чем в её мире, а тормозили и стартовали, напротив, более плавно и гладко.
Киллиан открыл для неё дверцу заднего сиденья, и Амали вздохнула с облегчением, почувствовав, как хвост отпускает её грудь. Мужчина сел за руль и обернулся. В очередной раз изменившийся хвост навис над ней как скорпионье жало. С его кончика сочилась какая-то жёлтая жидкость. Не успела Элль испугаться, как жало дёрнулось вперёд и укололо её в шею. Схватившись за место укола, Амали вскинула глаза.
- Не бойся, я просто не хочу, чтобы ты знала, куда мы едем. Это не яд, а что-то вроде сонного зелья, - пояснил Киллиан и завёл мотор. Амали, уже начиная чувствовать разливающуюся по мышцам слабость, испытала какое-то ленивое облегчение и почти тут же отключилась.
***
Элль проснулась и почувствовала, что открывать глаза не хочет. Подобное ощущение периодически посещало её в пансионе, когда до самого утра они со старшеклассницами играли в карты, а после расходились спать на ничтожные полчаса, до звонка будильника. Спать хотелось до того сильно, что скажи сейчас кто-то, что комната горит, и она умрёт, если не встанет, то Амали не пошевелила бы и пальцем.
Даже голосовые связки напрягать было в тягость. Поэтому когда в пределах слышимости зазвучали голоса, Элль смогла попросить их помолчать и дать поспать исключительно в мыслях.
Какое-то время голоса напоминали отдалённую ругань соседок сверху, уловимую ровно настолько, чтобы вызвать раздражение, но при этом неразличимую.
Амали уже снова начала проваливаться в сон, когда услышала имя.
- … думал, Киллиан?!
Женский голос можно был бы назвать приятным, если бы его обладательница не была настолько склонна к истерическим интонациям.
Шутливая мысль, лениво проплывающая в голове, прервалась чёткой: «Секундочку…»
Амали резко осознала, что она не в пансионе и даже вообще не в постели. С этой мыслью в голову пришла полнейшая ясность и бодрость.
Элль открыла глаза и выдохнула, наткнувшись взглядом на своего вчерашнего похитителя. Впрочем, может и не вчерашнего.
Киллиан в своём истинном облике явно раздражённо мерил шагами комнату, тёмную из-за наглухо зашторенного окна. По-видимому, это была вся квартира, только без единой перегородки – в дальнем углу разместились плита и холодильник, чуть дальше стол, заваленный грязными тарелками и упаковками с готовой едой. Когда-то, с месяц назад, Амали изрядно повеселилась от того, что в этом мире нет телефонов, зато есть фирма, пусть и одна-единственная, по доставке еды. Связывались с ней по общественным амулетам, которые висели в каждом подъезде и на многих фонарных столбах.