— Но как же вы тогда сумели выжить?
— Господин Ауранос наткнулся на мое уже бездыханное тело. Ему стало жаль бедного кота, у которого не было ни ушей, ни хвоста и он вылечил меня. И он…
— Он что? — Бажан даже наклонился вперёд. Настолько ему было любопытное услышать что же было дальше.
— И он не просто излечил меня. Он влил в мое тело так много сил, используя одно древнее заклинание, что у меня не только отросли уши и хвост. Я сумел принять обличие и стал похож на волшебника. С тех пор, я путешествовал вместе с господином Аураносом.
— Так значит с той поры вы больше не превращались в кота?
— Не совсем. Хоть я и сумел научиться принимать не кошачье обличие, я не мог быть таким слишком долго. Поэтому большую часть времени я был котом. Лишь спустя десятки лет я научился принимать не кошачье обличие на долгое время. И годы шли, а я стал забывать, что когда-то был котом. Лишь иногда появляющиеся уши и хвост, напоминают мне о моей истинной природе.
— Господин Арегор, — тихо обратился Бажан к главе, заметив, как тот, всё-таки всплакнул. — вы сказали, что этот котенок напомнил вам вас, но он же не ранен.
— Ему не обязательно быть раненым, чтобы напомнить мне о моей молодости. Тем не менее, я не смог оставить этого малыша на улице. И хотя в академии никто не держит животных, пусть вы, господин Вирлион, станете исключением. Если кто-то решит возмутиться, то смело скажите, что я разрешил вам держать котенка. И тогда все вопросы иссякнут.
Бажан не особо обрадовался такому исходу. С одной стороны он то был рад, что теперь у него будет котенок, но с другой он понимал, что это ответственность. Что если он привяжется к этому малышу, а с ним что-то случится. Как же Бажану потом это пережить.
Но мог ли он сейчас отказать господину Арегору после столь трогательной истории.
Едва ли.
Однако было в этой истории кое-что, что по-настоящему заинтересовало Бажана.
А именно древнее заклинание.
— Господин Арегор, а что же то было за древнее заклинание такое, благодаря которому господин Ауранос сумел излечить вас настолько сильно?
Господин Арегор услышав вопрос мальчика, встал с места и подошёл к окну, всмотревшись вдаль. Он молчал, словно хотел разжечь в Бажане ещё больший интерес.
Но по прошествии пяти ша, сказал:
— Знаешь, господин Вирлион, древние учёные говорят, что в этом мире ничто не забывается. Просто передается из уст в уста, пусть немного изменяется, но главное, что не забывается. Раньше я не особо в это верил, но с годами понял, что это, действительно так.
— Я не понимаю к чему вы клоните, господин Арегор, — Бажан встал со стула и оставив на нем уже спящего котенка, подошёл к главе.
— Когда-то, давным давно жил на свете один волшебник, у которого был духовный зверь. Но этот зверь когда-то был простым волчонком, которого этот волшебник подобрал из жалости, когда тот был ранен. Волчонок рос, а волшебник и не подозревал, что влил в него слишком много сил. И как-то вернувшись, однажды домой, он увидел, что в его доме ходит какой-то незнакомый и обнаженный юноша.
— Это же был тот самый волчонок?
— Господин Вирлион полностью прав.
Глава 63. Сделанного даже если и захочешь, всё равно уже не воротишь
Но по прошествии пяти ша, сказал:
— Знаешь, господин Вирлион, древние учёные говорят, что в этом мире ничто не забывается. Просто передается из уст в уста, пусть немного изменяется, но главное, что не забывается. Раньше я не особо в это верил, но с годами понял, что это, действительно так.
— Я не понимаю к чему вы клоните, господин Арегор, — Бажан встал со стула и оставив на нем уже спящего котенка, подошёл к главе.
— Когда-то, давным давно жил на свете один волшебник, у которого был духовный зверь. Но этот зверь когда-то был простым волчонком, которого этот волшебник подобрал из жалости, когда тот был ранен. Волчонок рос, а волшебник и не подозревал, что влил в него слишком много сил. И как-то вернувшись, однажды домой, он увидел, что в его доме ходит какой-то незнакомый и обнаженный юноша.
— Это же был тот самый волчонок?
— Господин Вирлион полностью прав.
— А что же было дальше?
— Волшебник не сразу поверил словам юноши и лишь когда увидел у того на боку шрам, понял, что он и есть тот самый волчонок, которого он когда-то спас. Так этот волшебник понял, что то заклинание, что он использовал не просто вылечило волчонка, но и позволило ему принимать обличие и стать похожим на обычных волшебников.