— Раз в прошлый раз я не сказал ничего плохого о твоём таланте, значит тогда он был у тебя и выходит, что за эти годы ты сумел растерять его.
От этих слов некоторые ученики ещё больше начали перешёптываться и хихикать. И даже те, кто сами относились к расе фей.
Лишь пятерка учеников, что проходила первый этап с этим юношей не смеялась и не шепталась. Лишь только смотрели на него с сожалением, как и смотрели с еле заметным, но, всё-таки презрением на главного советника.
Они не понимали почему главный советник был так зол и столь придирчив, ведь стихотворение получилось весьма гармоничным и красивым. Но всё же, несмотря на все эти качества, главному советнику оно пришлось не по душе.
— Поэтому не вини меня за решение исключить тебя. Ты сам виноват во всём. Тебе стоило больше сил уделить своему таланту и быть может тогда, сейчас бы все сложилось совсем иначе. Но, увы, иногда от судьбы, действительно не уйти.
От судьбы, действительно не уйти. Запомните эти слова, главный советник.
Юноша не знал, что ещё он мог сказать. Да и помогло ли ему хоть одно слово в такой ситуации. Поэтому решив не выглядеть жалким ещё больше, он поклонился учителям и покинул тренировочное поле.
Но перешептывание об этом юноше закончились также быстро, как и появились. И стоило ему уйти, как остальная пятерка вернулась на трибуны, что свидетельствовало о том, что им главный советник позволил пройти дальше.
И хотя глава не был рад такому исходу, против слова главного советника он пойти не мог. А иначе весь его тщательно годами продуманный план потерпел поражение за один миг.
Он ещё припомнит всё главному советнику, как и ни он один, но это произойдет не сегодня и не сейчас.
Теперь настала очередь девушек фей выходить на тренировочное поле.
Вот только в этот раз на поле вышло не шесть учеников, а всего четыре ученицы.
Бажан наблюдая за ними, спросил у Кира:
— А почему их так мало? Неужели это все, кто смогли доучиться до шестого года?
Кир, жуя печенье кивнул:
— Да, их осталось только четверо. Вероятно каждый год их исключали по одной ученице точно и вот теперь это все, кто остались.
Лишь только теперь Бажан вспомнил о двух своих соклассниках, которых исключили в самом начале учебного года. Как и вспомнил о тех, кто остался, когда Бажан и остальные отправились в Изумрудный лес. И хотя Бажан не успел толком запомнить их лиц, всё же вернувшись он ни разу не видел других учеников волшебников первого года, помимо которых уже знал.
Но если тогда Бажан не спешил особо придавать этому значение, ссылаясь на то, что вероятно они не видятся с друг другом из-за того, что их уроки каждый раз проходят на разных этажах. То этот случай с четверкой фей заставил юного господина Вирлиона всерьез задуматься.
Он даже огляделся по сторонам, но не увидел никого, кроме его нынешних соклассников, одетых в синюю форму и сидевшую на первом ряду трибуны. Второй же ряд трибун занимал уже второй год обучения и именно там сидел Рус.
Но где же тогда ещё трое учеников волшебников. Не могли же они пропустить такое важное событие.
— А где ещё трое учеников?
— Какие трое учеников? — закинув в рот последний кусочек печенья, спросил Кир.
— Те, что учились с нами с самого начала. Наши соклассники.
— А, эти, — Кир проверил карманы, в надежде найти там ещё печенье, но увы, этому было не суждено произойти и поэтому слегка опечалившись, мальчик продолжил. — Их исключили.
Бажан выпучил глаза. Он не поверил услышанному, но спокойное выражения лица Кира явно не свидетельствовало о лжи. Так неужели всё это было правдой.
— А когда исключили? За что? Ты знаешь?
— Конечно знаю, — вновь вернув себе привычное выражение лица, самоуверенно ответил Кир. — Как же мне не знать если слухи о них ходили по всей академии. Я даже удивлен, как ты этого не знаешь.
— Ну, наверное я не очень внимательный, — виновато сказал Бажан.
— Да как же. Ладно, их исключили троих сразу. Представляешь? Сразу троих. И произошло это всего за неделю до того, как я вернулся в академию. Насколько я понял, то они хотели что-то украсть у господина Арегора, а в академии перво наперво? запрещено воровать. Даже правило такое есть. Ну вот они и поплатились за свой поступок своим местом в академии.
— А что же они украсть то хотели?
— А вот это уже не знаю. Но каждый говорил что-то своё. Кто-то говорил, что они пытались украсть какую-то древнюю книгу, что хранилась в кабинете главы, а кто-то говорил, что они хотели украсть какой-то там портрет. Но точно что это было, я так и не понял. Но знаю одно…