— Чтобы ты ответил за то, что сделал! — Бажан ответил на вопрос вместо юного господина Аларнона и встал перед соклассниками.
— Оу, а кто это тут что-то гавкает? — не удостоив Бажана и мимолётным взглядом, спросил Деян. — Разве псина может подавать голос без разрешения своего хозяина? Разве может? — обратился волшебник к своей шайке, а те лишь отрицательно покачали головами. — Вот и я о чем, так, что не гавкай тут, пока твой хозяин не даст тебе на это разрешение, — в этот раз Деян посмотрел прямо в глаза Бажана и ехидно усмехнулся.
— Я…
Стоило юному господину Фирлиону закончить говорить, как Лин вышел из-за спины Бажана и кулаком прошёлся прямо по лицу Деяна, заставив последнего упасть на землю и схватиться за, всё ещё покрасневшее, из-за недавно пережитого удара, лицо.
— Аларнон! Ты! Не думай, что если твоя семья одна из сильнейших и богатейших семей королевства, то никто не способен тебе что-то сделать! — воскликнул Деян, вновь упав на землю, а в его голосе слышались, одновременно и злость, и гнев, и обида.
— Мне? — с наигранным удивлением спросил Лин. — А зачем кому-то мне что-то делать?
Бажан вновь не верил в происходящее. Двоякое чувство возникло в его сознании и становилось непонятно, был ли он рад тому, что произошло или эта ситуация, его, всё-таки, злила.
— Не думай, что если в детстве мы дружили, то я такой же, как и ты, — Лин разжал и сжал кулак и хотел уже замахнуться для второго удара, но Кир остановил его.
— Нет, нельзя так. Мы же говорили, как нужно поступить. Иначе он опять будет в выигрыше.
Лин несколько мгновений стоял и пытался сдержать подступившую злость. Слишком долго он терпел и позволял Деяну говорить так, как тому хочется, но слова про псину стали последней каплей.
В конце концов, всему есть предел.
Воспользовавшись моментом, Бажан подошёл к сидящему на земле Деяну и уверенно произнес:
— Я бросаю тебе вызов! Если ты не трус, то примешь его!
Услышав, только что произнесенные Бажаном слова, юный господин Фирлион не сдержался и засмеялся настолько громко, что казалось что его могли услышать даже в самой академии.
— Кто бросает мне вызов? Ты? — мальчик продолжал смеяться всё громче и громче, вызвав недоумение даже у своих товарищей. — Кто сказал тебе, что ты можешь говорить со мной? Кто сказал тебе, что ты можешь смотреть на меня? Такие безродные отродья, как ты, не смеют даже дышать одним воздухом с таким, как я! Так кто сказал тебе, что ты можешь бросать мне вызов?
Бажан не нашел, что ответить на эти слова, ведь, отчасти Деян говорил правду. Семья Бажана являлась никому неизвестным и ничем не знаменитым муравьем, в отличии от семьи Деяна, что являлась самым настоящим львом.
Когда троица только шла к полю, юный господин Акторон рассказал Бажану, что на самом деле представляет из себя Фирлион и его шайка. Так, что услышав сейчас слова врага, Бажан понимал, что он, действительно бедняк, по сравнению с остальными.
Муравей, который вознамерился бросить вызов льву.
Вот как считал мальчик, но даже такие мысли, не заставили его отступить и придав своему голосу ещё больше уверенности, волшебник вновь произнес:
— Я бросаю тебе вызов! Если ты не трус, то примешь его!
Услышав эти слова вновь, Деян перестал смеяться и встал с земли. Подойдя к Бажану вплотную, он принялся с каждым предложением тыкать пальцем в его грудь, заставляя отступать назад:
— Ты нищенка, которому скорее всего, лишь по случайности, повезло начать обучение в этой академии! Ты нищенка, что не заслуживает находиться здесь! Ты нищенка, что не заслуживает говорить с такими, как я, а только гавкать, подобно дворовой псине! Ты нищенка, который…должен знать свое место!
Юный господин Вирлион отступал всё дальше, пока не услышал последнее предложение, сказанное ему. Слишком долго он терпел, но, в конце концов, даже ему надоело, что уже в который раз ему указывают на его место.
Да, он поступил на обучение по случайности, или вернее, потому что ему повезло. Повезло, из-за того, что его отец, когда-то учился здесь. А все дети, тех, кто, когда-либо учился в академии, даже если ученики былых лет и не заканчивали обучение, их дети, всё равно получали возможность поступить.
Мариус Вирлион, когда-то учился здесь, вот почему его дочере и сыну, выпала возможность поступить в Камелию и пройти обучение.
Бажану надоело и то, что его опять сравнили с псиной. Он не заслужил такое обращение. Он не был безродным. У него была семья. Пусть и не богатая и не титулованная, но она была. Мальчик не был дворовой собакой или безродным отродьем. Слишком долго он позволял так обращаться с собой… Слишком долго он терпел такое обращение к себе… Но терпя такое обращение и позволяя так себя называть, Бажан позорил не только себя, но и свою семью. Своих отца и мать. И свою старшую сестру.