— Нет, ты не уйдешь, не сегодня и не сейчас! Ты ответишь за то, что сделал!
Вероятно всё это событие затянулось на слишком долгое время и, наконец пришел момент всё закончить. Или нет?
Деян, опять свалившись на землю, отбиваясь от Бажана, заодно воскликнул своей шайке:
— Не стойте, как статуи! Нападайте на этих двоих!
Под этими двумя, конечно же подразумевались никто иные, как юные господа Аларнон и Акторон. Так, что услышав приказ главаря, Зариан и остальные двое волшебников начали бой со своими же соклассниками.
Бажан и Деян же сначала катались по земле, пиная и кусая друг друга, изо всех сил стараясь причинить друг другу как можно больше боли, а Лин и Кир, в кои то веки работали сообща, оставляя удар за ударом на лицах и животах, напавших на них ребят.
— Ты даже кусаешься, как собака, — увернувшись от очередного удара, усмехнулся Деян.
Становилось удивительно откуда у него только находились силы ещё и говорить, в то время, как его товарищи уже лежали на земле и едва ли не плакали, от полученных ударов. Лин и Кир выглядели получше, но не намного.
Увидев эту семёрку волшебников сейчас, ни кто бы и не подумал, что лишь несколько ша назад они выглядели как приличные юные господа, но теперь никто бы не отличил их от обычных попрошаек с улицы.
Единственным исключением было то, что попрошайки носили лохмотья, а не королевский шелк.
Неизвестно сколько бы эта драка продолжалась ещё, если бы в нее не вмешался кто-то лишний. Или, вернее будет сказать, вмешалась.
Сформировав огненный шар с золотым свечением, девочка метнула его прямо в дерущихся Бажана и Деяна, задев ещё и остальных мальчиков.
Не ожидавшие такого удара, они взлетели в воздух и рухнули на землю, ударившись так сильно, что позабыли о том, что лишь несколько ша назад дрались друг с другом, и принялись тереть место ушибов, словно, это могло хоть как-то помочь облегчить боль.
Когда же волшебники пришли в себя и посмотрели, кто именно сотворил с ними такое, заставив отвлечься от боя и удариться об землю, то взорам мальчиков предстала ученица, которая смотрела на них презрительным и самоуверенным взглядом.
Весь облик этой девочки, начиная от ее длинных заплетённых в косу черных, как обсидиан волос, и заканчивая синими бархатными туфельками, обшитыми золотыми нитями, так и излучал равнодушие и высокомерие. А глаза светло-синего цвета, словно говорили, лучше даже не начинать с ней говорить, а иначе не жалуйся потом.
На вид ей было около двенадцати, но, несмотря на столь юный возраст, она уже могла посоревноваться в красоте со многими взрослыми красавицами. Вот почему гнев, зародившийся после удара об землю, вскоре сменился на восхищение и глупые улыбки, у пострадавших учеников, стоило им внимательно рассмотреть ее. У всех, за исключением Лина.
Юный господин Аларнон и бровью не повел, увидев кто стоит перед ним и его соклассниками, а только встал с земли и обратился к девочке:
— Зачем ты вмешиваешься в то, что тебя не касается, Вериа́на? Кто просил тебя придти сюда и вмешаться в наш бой?
Хотя Лин кричал и возмущался, девочка никак не отреагировала на его слова, всем видом показав, что ей абсолютно всё равно на то, что юный господин Аларнон говорит ей и окинув взглядом каждого ученика поочередно, серьезно произнесла
— Госпожа Маргарон увидела вашу драку, поэтому отправила меня сказать вам, чтобы вы зашли к главе академии. — и взглянув на Лина, девочка улыбнулась самой невинной и доброй улыбкой, на которую только и была способна, но вот слова, сказанные ей после, таковыми не были. — Вероятно вас всех бросят в подземелье за нарушение правил. А сейчас идите за мной. Живо!
Последнее слово, Вериана произнесла так, словно это был приказ, заставив всех мальчиков сразу же подняться и пойти за ней.
Позабыв про недавнюю обиду и ненависть, семёрка волшебников вошла в академию, следуя за девочкой.
Глава 10. Раз привила нарушены, придется наказание принять
Позабыв про недавнюю обиду и ненависть, семёрка учеников вошла в замок, следуя за девочкой.
Но позабыв, разумеется на время.
Минуя лестницу за лестницей, волшебники, наконец-то смогли дойти до последнего и нужного этажа, на котором располагалась лишь одна комната и эта комната являлась кабинетом главы академии.
Этот этаж отличался от остальных не только тем, что на нём находилась лишь одна дверь, но и тем, что здесь на стенах не висело ни одной картины и даже окна, которых на остальных этажах было предостаточно, на этом находилось лишь одно.