— Что это было? Мне показалось или мы куда-то провалились? — потирая глаза и осматриваясь по сторонам, спросил Кир.
— Всё, что я помню, что земля разверзлась и мы падали долгое время, а потом воспоминания обрываются, — произнес Бажан. — Надо помочь остальным.
Кир и Лин кивнули и тоже зажгли небольшое пламя над ладонями. Но, как и в случае с ними, стоило мальчикам потянуться к Деяну и Зариану, те открыли глаза и уставились друг на друга.
— Куда тянешься, Акторон? Сиди на месте, — недовольно бросил Деян. Даже в такие моменты, он не менялся, оставаясь верным себе. Если это конечно можно было бы так назвать.
Если все ученики волшебники пробудились, то ученик эльф, по-прежнему не приходил в себя и лежал без сознания, даже после того, как Бажан несколько раз попытался разбудить его. Даже хлопал по щеке, но тот оставался недвижим, словно и не думал просыпаться.
— Он не приходит в себя. Не может же быть такого, что он умер?
— Умер? Вряд-ли. Если бы он умер, то и мы бы последовали вслед за ним в Царство Покоя*, но этого не произошло. Значит он жив, — несмотря на то, что голос Кира звучал уверенно, всё же, в нем еле заметно, но было слышно сомнение.
— Тогда в чем же дело?
— Может он потерял силы? — предположил Деян.
— С чего вдруг? Ничего же не произошло после. Так с чего вдруг ему терять силы? — спросил Кир, подсев к Адрастасу и всмотревшись в его лицо.
— Может мы что-то не знаем? — вновь заговорил Бажан. — Я открыл глаза, когда вокруг была непроглядная тьма, но…
— Но что? — в один голос спросили все волшебники.
— Я не уверен, но мне показалось, что, на мгновение, я видел какой-то свет. Но не знаю показалось ли это мне или нет.
— Свет?
Бажан кивнул, также, как и Кир подсев к Адрастасу.
— Погодите, погодите. Возможно у меня есть предположение, но я не знаю насколько я прав, — произнес Зариан и сел рядом с Бажаном. — Можешь подвинуться? Мне нужно кое-что проверить.
Бажан кивнул и сдвинулся в сторону Кира, позволив Зариану сесть в несколько ро от руки Адрастаса. Дотронувшись до груди эльфа, мальчик несколько ша молчал, закрыв глаза, а затем произнёс:
— Его внутренний артефакт почти пуст. Сил слишком мало. Если не помочь ему, то артефакт может разрушиться и он останется без сил вовсе.
Не стоит описывать, каким испуганным и полным удивления взглядом посмотрели все ребята на юного эльфа.
— Почему он почти пуст? Что произошло? — спросил Бажан.
Но Зариан лишь развел руками, отсаживаясь от эльфа.
— Можно ли как-то помочь ему? Нужно же что-то делать. Не можем же мы просто смотреть, как он станет калекой.
— Даже если кто-то из нас и захотел бы ему помочь, то не смог. Он эльф, а мы волшебники. Разные расы не способны делиться магическими силами с друг другом, — обречено вздохнув, произнес Зариан. — Будь он волшебником, то мы бы смогли помочь. Но только не в этом случае.
— Но ты же смог понять, что его внутренний артефакт истощен. Как ты понял это? — спросил Лин.
— Вы же знаете, что мой отец лекарь. И благодаря ему я знаю разные заклинания, которые способны узнать внутреннее состояние создания. Но всё, что я могу, это лишь узнать состояние, но не улучшить или ухудшить его.
— Не может быть такого, что бы нельзя было никак помочь. Должен же быть способ, — не унимался Бажан. — Нужно же попытаться что-то придумать.
— Но выхода нет. Даже если я попробую использовать заклинание и попытаюсь передать ему немного своих сил, это не сработает, — сказал Зариан.
— Вот именно. Кого волнует жизнь этого эльфа, — Деян встал с земли, не удостоив Адрастаса и взглядом. — Одним меньше, одним больше. Кому есть дело до его жалкой жизни? Не успел сохранить свою жизнь, ну и олух. Его проблемы.
И тут Бажан не выдержал. Подбежав к Деяну, он схватил того за грудки и прижал к стене.
— Закрой свою пасть! Если ты скажешь ещё хоть слово, я заберу все твои силы, а артефакт заставлю взорваться, превратив тебя, в калеку. Ты не сможешь использовать ни одно заклинание и тогда твоя жизнь станет хуже жизни помойной крысы.
В один момент, все ребята остолбенели и встали, как вкопанные, не понимая до конца, то, что они только, что услышали — правда или, всё-таки, им показалось. Но Бажан продолжил, не оставив никаких сомнений в том, что все, сказанные ранее слова, в самом деле были явью и правдой.
Мальчик, сам не до конца понимал откуда в нем такие эмоции и злоба, но, в данный момент, отчего-то не хотел прекращать и молчать, наоборот. Хотелось говорить и говорить, словно такой возможности не было слишком, слишком долгое время.