Пройдя около половины одного ке, мальчики вышли к тому, что ожидали увидеть меньше всего. А именно перед их глазами предстал не выход или хоть какое-то подобие другого прохода. Нет. Перед их глазами оказался самый, что ни на есть, настоящий тупик.
— И что теперь? Куда теперь идти? — спросил Лин, подходя поближе к Бажану.
— Вот-вот. Что нам теперь делать? Мы пошли вперёд, но почему-то зашли в тупик, — произнес Адрастас.
— Может мы совершили ошибку? — спросил Зариан, а на его вопрос вопросом спросил Кир.
— Что ты хочешь этим сказать? В чем именно может быть наша ошибка?
— Я имею ввиду, что что если мы с самого начала что-то упустили? Возможно был ещё один тоннель, но мы не заметили и именно там мог быть и выход. Что если так?
Но прежде, чем Кир успел хоть что-либо ответить, Бажан сказал:
— Нет. Это исключено. Тоннель, по которому мы шли и так слишком узкий. Даже если бы мы и хотели, то не смогли бы пройти мимо другого. Это никак невозможно так, что тут дело в другом.
— И в чем же тогда?
Бажан отошёл от тупика на несколько шагов и начал вглядываться в возникшую перед их глазами стену. Он точно решил, что предположение Зариана никак не может быть правдой и даже думать над ним не стоило. Но где же тогда был выход? Ведь мальчик точно понимал, что те двое скрылись во тьме, а значит должны были также, как и сейчас ребята, пройти по этому тоннелю, но если сейчас их пути не сошлись и они не повстречали друг друга вновь, значит где-то здесь был выход. Выход, с помощью которого те двое успели так быстро скрыться. Но где же именно.
— Ну всё, вот и настал мой смертный час, — запричитал Кир и уселся на землю в пяти шагах от стены. — Я ведь ещё так молод. Я даже не успел влюбиться и завести детей, а вынужден умереть тут. Ещё и со всеми вами. Как же жизнь несправедлива…
Едва услышав его слова, все ребята улыбнулись. Несмотря на то, что некоторым из них уже начало казаться, что ситуация и в самом деле безвыходная, и начало хотеться опустить руки, но слова Кира подняли им настроение и рассмешили. Пусть и немного, но всё же.
Лишь только Деян, хоть и улыбнулся, но не стал изменять себе и вел себя, как обычно:
— Акторон, какое тебе влюбиться? Ты себя то видел? Глазки черные, маленькие, круглые, да ещё и бегают, словно у мыши, которой не терпится стащить немного сыра. Я бы с твоей внешностью совсем помалкивал.
Но Кир не стал кричать или как-то злиться. Напротив, он ответил Деяну со всей, как казалось, не присущей ему серьёзностью и спокойствием:
— Мои глаза чернее самой темной ночи. Они небольшие, но идеально подходят к моим, таким же черным, как глаза и густым бровям. В отличии от твоих больших, но глупых синих глаз, которые только и могут, что моргать, да смотреть по сторонам. И в отличии от тебя, я считаюсь красивым, а ты лишь только миловидным. Так, что это тебе с твоей внешностью стоит помалкивать, Фирлион.
И как и стоило ожидать, Деян вновь разозлился и уже было собирался подойти к Киру, но тот никак не отреагировал на соклассника и лишь зевнул.
От дальнейших шагов Деяна остановил Лин, схватив того за плечо:
— Может хватит уже? Вы можете хоть один день обойтись без ссор? Ладно если так сложно один, то хотя бы пол дня. Уж это вам должно быть под силу.
Но вместо Деяна ответил Кир:
— Заметь, Аларнон, не я начал ссору. Я лишь сказал, что не хочу умирать, а эта важная морда решила, что ее кто-то спрашивал и вставила свои три медных лепестка*.
И как и следовало ожидать после подобных слов, Деян стряхнул руку Лина с плеча и произнес:
— Твоего мнения никто не спрашивал. Ни я, ни Акторон. Так зачем ты вмешиваешься? Нам по душе такое общение, покуда никто не лезет к нам. Так, что иди лучше общайся с остальными, — Деян указал взглядом на, всё ещё молча стоящего и смотрящего на стену Бажана. — а к нам не лезь. Мы и без тебя решим, что делать.
Видимо Деян, подобно Лину, уже позабыл их детскую дружбу и то, что они пережили вместе, будучи детьми, так, что теперь отвечал ему холодно, ни сколько не боясь задеть или обидеть.
Да и после отношения Лина к нему, подобное поведение Деяна становилось ни сколько не вызывающим удивление.
— Да, да, знатная Фирлионская морда права, — усмехнулся Кир, ожидая реакции Деяна.
А тот, разумеется не заставил себя ждать и подойдя к Киру, уселся рядом:
— Если у меня вместо миловидного лица морда, то у тебя вместо лица рожа.
— Но зато у меня прекрасная рожа, а у тебя просто морда, ха-ха.