И меня выдернуло из сна, как тонущего щенка из воды.
— Жаль, что ты не можешь прямо сказать, что тебе нужно, Ки, — я вздохнула и села, прижавшись к теплой стене. Кошка распрямилась, так что ее глаза оказались на одном уровне с моими. Я протянула руку и положила ее между острых ушей. С некоторых пор Ки дарила мне спокойствие. Не только в плане зашиты, а так, словно неведомая зверушка стала для меня близким существом. Я снова уснула и на этот раз до самого утра. А проснувшись, обнаружила, что Ки не ушла на подоконник, позволив обнимать себя всю ночь.
Крестный собрал нас у себя через два дня, когда мастер Юстас закончил свои поиски в архиве. Я попросила, чтобы также присутствовали Марк и Дамиан, и лорд Джейсон не стал отказывать. За это время я справилась со своим смятением и спокойно смотрела Дамиану в глаза. Я не стану портить последние месяцы перед разлукой. Ни себе, ни ему.
Мастер Юстас около часа рассказывал о своих находках, постоянно сверяясь с записями в альбоме.
— Пожара не было, — спокойно сказала я, когда он закончил. — Что-то произошло с источником, что-то вроде извержения. Только не огня, а безумия. По крайней мере, так считает Ки.
И я пересказала свой сон второй раз. Первый был для нашего узкого круга друзей. Вышло странно и скомкано. Мужчины уставились на кошку, но я не могла понять, о чем они думают.
— Потом источник успокаивался. И почти сто лет академия существовала спокойно. До следующего "извержения".
— Никаких, как вы изволили сказать "извержений" в последние двести с лишним лет не было, — растерянно сказал мастер Юстас.
— Не знаю, что случилось потом, — вздохнула я. — Наверное, нашли способ это остановить.
— Лорд ректор, я хотел отметить одну странность.., — снова заговорил мастер Юстас. Старческий голос звучал хрупко и неуверенно. — Хотя, возможно, это закономерность. Сначала не очевидная, но после последнего замера...
— Да говорите уже, — не выдержал мастер Дюваль.
— Метки подмастерьев не увеличиваются, лорд ректор, — мастер Юстас нашего куратора проигнорировал, — вот уже несколько месяцев растет только одна метка — Ки.
И снова кошка оказалась в перекрестии взглядов. Впрочем, наше внимание метку совершенно не заботило. Она сидела на столе крестного спиной к нам и изучала прозрачные витражи на окне.
— Как интересно, — задумчиво произнес лорд ректор.
— Николас — творящий, — быстро сказал мастер Юстас. — Я почти уверен в этом!
— Мы так и не поняли, кто они такие, — мастер Дюваль не разделял убеждённости коллеги. Впрочем, как и остальные. Я пробежалась взглядом по лицам и заметила в них явное сомнение.
— Время покажет, — миролюбиво отметил лорд ректор. — Пока метка не вредит никому, кто не вредит Нику, мы будем считать ее безопасной для окружающих. Но мы по-прежнему не знаем, чем ее рост грозит самому Николасу. Вероятно, все что нам остаётся — это ждать новых подсказок от Ки.
— Странно, что это не отражено в архиве, — задумчиво сказал Марк, когда мы вышли из кабинета ректора. — Я имею в виду то, что тебе показала Ки.
— Ты ей не веришь? — нахмурилась я.
— Кто-то мог убрать с архива соответствующие книги, — вместо Марка ответил Дамиан.
— Но зачем?
— Хотелось бы знать...
В тот день я ложилась спать с надеждой увидеть ещё одну подсказку от метки, но приснилось мне иное.
Я поняла, что это сон Дамиана сразу, как увидела комнату. Слишком роскошная и помпезная, чтобы быть частью иного здания, кроме королевского дворца. Пальцы замерли над кольцом, но так и не коснулись его. Нам нужно поговорить. А лучшего места для уединения не придумать. Единственное, что меня смущало, это платье — белое, воздушное, украшенное вышивкой и прозрачными камнями. Слишком похожее на свадебное.
— Виктория, вы станете самой прекрасной невестой, — девушки, штормовым ветром ворвавшиеся в комнату, подтвердили мои опасения. Я нахмурилась.
— Ох, — первая девушка замерла, остальные как по команде застыли за ее спиной, — время на молитву закончилось, но если вам не хватило уединения...
— Мне хватило, благодарю.
— Его высочество ждет вас, — разговаривала со мной только одна девушка — блондинка с высокой прической и настороженными, внимательными глазами.
— Мне нужно увидеться с его высочеством, — твердо сказала я. Девушки зашептались. Блондинка растерялась.
— Леди Виктория, — замялась она, — вы ведь знаете, что это невозможно... Видеть невесту в свадебном платье — плохая примета...
— Давайте спросим у его высочества, — прервала ее. — Скажите, что я хочу поговорить о Ники.
Шепоток стал громче и яростнее. Я немного смутилась. Так легко забыть, что это сон, причем не мой. Слишком уж он яркий, живой и подробный.
Блондинка отдала короткий приказ одной из девушек, и та исчезла. Но почти сразу вернулась, запыхавшаяся и чуть испуганная.
— Его величество уже идёт, — успела выдать она тонким голосом, а потом двери распахнулись.
— Можете быть свободны, — холодно скомандовал Дамиан.
— Но вам не следует оставаться с невестой наедине, — осмелилась возразить блондинка.
— Вы будете указывать мне, что следует делать? — деланно удивился Дамиан.
Блондинка стушевалась. Помялась на месте и первая направилась к выходу.
— Ники? — тихо уточнил Дамиан, когда за последней девушкой закрылись золочёные двери.
Я быстро кивнула, разглядывая одежду принца и не смея поднять глаз к лицу. Дамиан был одет в строгий белый мундир, очень похожий на военный, но с золотыми пуговицами и эполетами. Ниже пояса рассматривать мужчину было немыслимо, поэтому мой взгляд блуждал по мундиру, цепляясь то за нарядные пуговицы, то за золотую нить строчки.
— Сядем? — очень мягко спросил принц, и я только тогда осознала, что все это время стояла, напряжённая и прямая, словно привязанная к шесту.
— Да, — заозиралась в поисках удобного места. Их тут было предостаточно — диваны с золотой обивкой, глубокие кресла, высокие стулья у каждой стенной колонны. Но мой суетливый взгляд все никак не мог зацепиться на подходящее.
— Пойдем, — Дамиан осторожно ухватил мою ладонь. Я почувствовала, что он на мгновение замер, коснувшись надетого поверх перчатки перстня, но сжал пальцы чуть сильнее и потянул меня к ближайшему диванчику.
Я села, расправив пышные белые складки, сложила руки на коленях и уставилась на них. Щеки согревал румянец. Я наслаждалась этим сном. Немного нервничала и смущалась, но наслаждалась. Тем, что Дамиан видит именно меня. Тем, что мы вдвоем и я слышу теплоту в его голосе. Тем как бережно и нежно он сжимал мою руку, когда вел к дивану. Горечь и стыд чуть отравляли идиллию. Как бы то ни было, эти прикосновения останутся только во сне, а настоящая нежность принца достанется Виктории.
— Этот сон я запомню, — прервал молчание Дамиан. Голос звучал задумчиво и тихо. — Я помню те несколько снов, в которых ты появлялась. Давно понял разницу, а после по обрывкам разговоров и суть твоего дара. Сны без тебя — смазанные и пустые.
— Здесь ты другой, — не удержалась я, но смелости посмотреть в глаза все ещё не было. — Охотнее рассказываешь, почти улыбаешься.
— В отличие от тебя? — и снова мне послышалась улыбка в его непривычно мягком голосе. — Посмотри на меня, Ника.
Медленно повернула голову. Когда-то я мечтала, чтобы Дамиан так смотрел на меня — нежно, немного лукаво. Уголки его губ чуть дрожали, словно сдерживая улыбку. Я завороженно уставилась в расплавленное серебро его глаз.
— Ты мне нравишься, Дамиан, — выпалила я. — Очень! Почему твой отец выбрал Викторию? Почему не меня?!
Прозвучало ужасно. Капризная речь избалованного ребенка. Я тут же добавила:
— Прости. Я говорю глупости.
— Такой вариант отцом рассматривался, — ответил Дамиан. Смотрел он так же нежно, но улыбка исчезла. И стало оглушительно жаль, что я затронула эту тему. Изменить ничего нельзя, но можно было прожить этот сон, не погружаясь в грустные размышления. — Но герцог Борнэ отказал. Сказал, что решение о помолвке ты будешь принимать сама. А тогда ты была слишком юной, чтобы это сделать.