– Почему, Дэниел?
– Через два года состоится очередной математический конгресс. А ты, вроде, удивлен. Ты что, забыл?
– Да нет, не то чтобы забыл. Я просто об этом не думал.
– Разве ты не собираешься присутствовать? На предыдущем конгрессе ты был главной сенсацией.
– Угу. С психоисторией. Та еще сенсация.
– Ты привлек внимание Императора. Ни одному математику до тебя такое не удавалось.
– Привлек я сначала твое внимание, а вовсе не Императора. Потом мне пришлось удирать во все лопатки и оставаться в недосягаемости для Императора до тех пор, покуда я не сумел убедить тебя в том, что я вплотную подошел к началу психоисторических изысканий. Только потом ты позволил мне оставаться в спасительной неизвестности.
– Будучи главой математического факультета в престижнейшем учебном заведении? Сомнительная неизвестность.
– И все-таки это так, поскольку эта деятельность – прикрытие для того, чем я на самом деле занимаюсь.
– Ага, вот и обед подали. Давай пока поболтаем о чем-нибудь другом, просто как закадычные друзья. Как Дорс?
– Прекрасно. Настоящая жена. Готова меня таскать всюду на поводке, так трясется за мою безопасность.
– Это ее работа.
– Она мне так и говорит – и слишком часто. Дэниел, если серьезно, я никогда не сумею отблагодарить тебя за то, что ты нас познакомил.
– Спасибо, Гэри, но если честно, я вовсе не предполагал, что вы обретете семейное счастье, особенно Дорс.
– Огромное спасибо тебе за этот подарок, даже если ты не ожидал такого оборота дел.
– Я рад, но подарок этот сомнительный, и ты это со временем поймешь; такой же сомнительный, как моя дружба.
Селдон не знал, что ответить, и, повинуясь жесту Демерзеля, принялся за еду.
Через некоторое время он приподнял вилку с кусочком рыбного филе и сказал:
– Не могу сказать точно, что это за зверь, но явно микогенского происхождения.
– Точно. Я знаю, как ты любишь тамошнюю кухню.
– Только она и оправдывает существование микогенцев. Но они для тебя что-то значат. Что-то особенное. Я не должен забывать об этом, прости.
– Не стоит. Теперь ничего особенного нет. Их предки давным-давно населяли планету под названием «Аврора». Продолжительность жизни там равнялась тремстам годам и больше, и обитатели планеты были властелинами пятидесяти миров Галактики. Именно уроженец Авроры придумал и создал меня. Я не забыл об этом, я это помню даже, пожалуй, слишком хорошо – и не так извращенно, как микогенские потомки обитателей Авроры. Но тогда, давным-давно, я предал их и покинул. Я сделал свой выбор в пользу того, что считал лучше для человечества, и следовал по этому пути все время, стараясь как можно лучше исполнять свой долг.
– Нас не могут подслушивать? – спросил вдруг Селдон взволнованно.
Демерзель улыбнулся.
– Если тебе такое пришло в голову только сейчас, то уже слишком поздно. Но не беспокойся, я предпринял необходимые меры предосторожности. Тебя видели считанные единицы. И когда будешь уходить, мало кто увидит. Да и те, кто увидит, не будут нисколько удивлены. Я имею печальную репутацию математика-любителя с грандиозными замашками, но весьма скромными способностями. Это удивительно забавляет тех придворных, кто не является моими друзьями, и поэтому здесь никто не удивится, что я проявляю интерес к подготовке приближающегося математического конгресса. Я ведь с тобой как раз о конгрессе хотел поговорить.
– Вот уж и не знаю, какой от меня в этом смысле толк. Я мог бы говорить на конгрессе об одном-единственном предмете, но говорить о нем не могу. Если и приму участие, то самое пассивное, как зритель и слушатель. Я не собираюсь представлять никакого доклада.
– Понимаю. И все-таки, если тебе любопытно, имей в виду, что Его Императорское Величество про тебя не забыл.
– Наверное, потому, что ты держишь меня у него в уме.
– Нет. Этим я не занимался. Видишь ли, Его Императорское Величество порой меня просто потрясает. Он в курсе того, что приближается очередной конгресс, и, видимо, не забыл твоего выступления на предыдущем. Его по-прежнему интересуют психоистория и последствия ее применения. Я обязан тебя предупредить. Весьма вероятно, что он возжелает с тобой встретиться. Придворные, безусловно, сочтут, что это великая честь – дважды в жизни получить приглашение во дворец.
– Ты шутишь? Что толку от моей встречи с ним?
– Не знаю, но, если тебя пригласят, отказаться ты будешь не вправе. Ну а как твои юные протеже, Юго и Рейч?
– Полагаю, тебе все о них известно. Уверен, ты с меня глаз не спускаешь.