– Роботехники, – подсказал Демерзель.
– А юный Рейч, похоже, увлечен доктринами Джоранума – он же далиец, сам понимаешь. А я… я в растерянности, потому и решил посоветоваться с тобой. Думал, ты меня как-то успокоишь. Уверь меня в том, что ты держишь ситуацию в руках.
– Уверил бы, если бы был уверен. Но я тоже неспокоен. Я действительно в опасности.
– И при этом ничего не делаешь?
– Нет. Я многое делаю для того, чтобы сдерживать недовольство и отражать удары Джоранума. Если бы я этого не делал, я бы уже не работал. Но моей деятельности недостаточно.
Селдон растерялся. Немного помолчав, он сказал.
– Знаешь, я думаю, что Джоранум на самом деле микогенец.
– Это действительно так?
– Это всего лишь мое мнение. Я подумывал, нельзя ли воспользоваться этим фактом против него, но мне не хотелось бы прибегать к дискриминации.
– И правильно делаешь, что сомневаешься. Есть масса возможных вариантов действий, которые повлекут за собой совершенно нежелательные эффекты. Видишь ли, Гэри, я ведь не боюсь оставить свой пост, если будет найден подходящий последователь, который будет в своей деятельности придерживаться тех же принципов предотвращения упадка, к которым в своей работе прибегал я. Но, с другой стороны, если мое место займет Джоранум, боюсь, это будет просто-таки фатальный случай.
– Тогда все, что бы ни предприняли, чтобы остановить его, годится.
– Не совсем так. Империя может скатиться в анархию даже при том условии, если мы одолеем Джоранума и я останусь на своем посту. Следовательно, я не должен предпринимать ничего такого, что позволило бы одолеть Джоранума, а мне – остаться на своем посту, если само это деяние ускорит гибель Империи. Пока я не сумел придумать ничего такого, что позволило бы одновременно избавиться от Джоранума и избежать анархии.
– Минимализм… – прошептал Селдон.
– Прости, не расслышал.
– Дорс объясняла мне, что ты связан рамками минимализма.
– Так оно и есть.
– Значит, я зря пришел к тебе, Дэниел.
– Ты хочешь сказать, что искал успокоения, но не нашел его?
– Похоже, что так.
– Но ведь и я шел на встречу с тобой, потому что тоже искал успокоения.
– У меня?
– У психоистории, которая обеспечила бы такой путь к безопасности, которого я отыскать не могу.
Селдон тяжело вздохнул.
– Дэниел, психоистория пока не разработана до такой степени.
Премьер-министр укоризненно посмотрел на математика.
– Гэри, у тебя было целых восемь лет.
– Восемь, восемьдесят ли, какая разница? Это грандиозная проблема.
– Я вовсе не жду, что методика будет доведена до совершенства, но, может, у тебя появилась хотя бы какая-то схема, остов, что ли, некий принцип, которым можно было бы руководствоваться? Пускай несовершенный, но все-таки лучше, чем гадание на кофейной гуще.
– Нет. То, чем я сейчас располагаю, ничуть не больше, чем у меня было восемь лет назад. Так что выводы будут такие: ты должен оставаться у власти, а Джоранума надо одолеть таким способом, чтобы как можно дольше сохранить стабильность в Империи. Следовательно, это мой единственный шанс продолжать трудиться над разработкой психоистории. Но этого нельзя добиться, пока я не разработаю психоисторию. Верно?
– Похоже, что так, Гэри.
– Значит, мы зашли в порочный круг и Империя погибнет.
– Если только не случится ничего непредвиденного. Если только ты не сделаешь так, чтобы нечто непредвиденное случилось.
– Я? Дэниел, как я могу этого добиться без психоистории?
– Не знаю, Гэри.
Селдон поднялся, чтобы уйти… в полном отчаянии.
Четыре дня спустя Гэри Селдон пренебрег своими обязанностями главы факультета и использовал служебный компьютер для личных целей – настроил его на прием новостей.
Компьютеров, способных осуществлять ежедневный сбор новостей из двадцати пяти миллионов миров, были считанные единицы. Несколько таких компьютеров было установлено в Императорском Дворце – там они были просто необходимы. Стояли такие и в столицах других Внешних Миров, хотя в большинстве из них довольствовались гиперсвязью с главной службой новостей на Тренторе.
Компьютер, стоявший на математическом факультете такого крупного университета, как. Стрилингский, можно было при желании превратить в источник информации, и Селдон добился того, что его компьютер позволял делать это. В конце концов это было необходимо для его работы над психоисторией, хотя возможности компьютера были старательно завуалированы.