Аскелл же всё внимание сконцентрировал на следящей технике.
— Там тьма камер, пройти незамеченными не получится, — скривился он. — Даже если подберём похожий флаер или я на коленке соберу «открывашку» для шлагбаума. Ко всему, наверняка на экраны смотрит охранник, придётся что-то выдумывать…
— У нас нет времени, и не хотелось бы светиться, — прервал его размышления цварг и принялся огибать территорию со зданием так, чтобы пропускной пункт остался позади.
— А как тогда проникнем? — недоумённо спросил Лесли, глядя в спину одногруппника.
— Оставь это мне. Лучше подумай, внутри будет ещё один пост охраны или нет? Ты человек, тебе виднее.
— Поверь, психология цваргов мне ближе, чем людей с Захрана. — Аскелл задумчиво почесал темные вихры на макушке. — Хм-м-м… думаю, что всё же есть. Будем бить окно наугад и влезать или как?
— Или как.
Некоторое время офицеры молча двигались вдоль заграждения.
— Ив…
— М?
— Ты так переживаешь за Кристину… — таноржец тут же поправился, поймав взгляд Ир’сана, — то есть мы, конечно же, все переживали за Крис, но никому из группы и в голову не пришло, что то сообщение фальшивое и она осталась на Захране не по собственной воле.
Цварг поджал губы, отодвигая ветки очередного куста бузины.
— Аскелл, говори прямо. Ты на что-то намекаешь?
— Нет… то есть да… то есть…
Лейтенант Лесли почувствовал себя неуютно. В их небольшом кругу никто и никогда не нарушал непреложное правило: не пересекать личных границ. Если кто-то захочет рассказать друзьям что-то особенное о себе, он это сделает сам, когда будет готов. Несмотря на близкие, почти родственные отношения в восьмой группе, каждый её член имел право на секреты. Уважение — это та основа, которая легла в фундамент их дружбы ещё много лет назад.
Аскелл прочистил горло и решился:
— У тебя привязка к Кристине?
— Что? — От неожиданности Ив запнулся о корягу, но тут же поймал равновесие и поспешно воскликнул: — Нет, разумеется! Откуда ты вообще знаешь про привязки цваргов?!
Таноржец смущённо отвёл глаза:
— Дени рассказала. Она хотела как лучше… Ты же помнишь, сколько безобразных слухов ходило на первом курсе из-за твоего отца. Кто-то из пятнадцатой группы даже тотализатор устроил, когда и ты сойдёшь с ума. Дениз однажды собрала нас — меня, Селвина и Хальгарда — и объяснила, что это ни в коем случае не наследственная вещь. Она рассказала про ближний круг цваргов, ну и про то, что твоя мать ушла от отца… В общем-то и всё.
Ир’сан кивнул.
— Ясно. Про Крис ты ошибся. Она член нашей команды, вот и всё. То, что мы делаем, я сделал бы для любого из нашей команды.
Они наконец-то подошли к той части заграждения, откуда их не было видно с наружного пропускного пункта. Аскелл огляделся в поисках видеокамер, но, не найдя их, нахмурился.
— Странно как-то. Неужели не повесили?
— Место пустынное, случайных прохожих здесь нет. Видимо, рассчитывают, что забор и охрана достаточно отпугнут.
— Шварх, а проникать-то как будем? Я кусачки оставил на станции, хотя не уверен, что они взяли бы такую толщину…
Прямо под изумлённым взглядом таноржца Ивес наклонился и потрогал решетку вначале в одном месте, затем в другом. Как и всё в этом захолустье, она была разнокалиберной: где-то потолще, где-то потоньше, в паре мест заплаты, а в паре — поставлена внахлёст. О том, что собирается сделать цварг, Лесли догадался в тот момент, когда напарник отошёл на шаг и с силой замахнулся.
Бах!
От мощного удара решетка выгнулась в противоположную сторону, и глубокая трещина пошла по нескольким прутьям. Самые тонкие разрезало там, где их касался шип цварга.
— О, космос, — пробормотал Аскелл. Конечно, он неоднократно видел, как Хэл и Ив спаррингуются в экзоскелетах, но такая простая демонстрация силы пустила волну колючих мурашек по коже.