— Не хочу, — честно ответила, ища в сумке ключ-карту от входной двери. Да где же она? В Космофлоте в этом плане всё удобнее устроено: отпечаток ладони занесён в базу каюты и никаких лишних предметов с собой таскать не надо. — Будь моя воля, я бы и вас куда-нибудь отсюда вывезла.
— Но мама нас специально послала в магазин… — начала Ира, но внезапно замолчала.
Я бросила взгляд на взволнованно кусающую губы сестру и переспросила:
— Что?
— Ничего, — быстро ответил за неё Лёва. — Мама послала за тортом, чтобы ты прошлась по парку и вспомнила, как здесь здорово. В космосе-то, наверное, не так.
«Не так. Там намного лучше».
Брат и сестра переглянулись, а я почувствовала, что они что-то недоговаривают. Подозрение лишь усилилось, стоило переступить порог и увидеть несколько незнакомых мужских ботинок в многочисленных парах обуви в прихожей.
— Мама же не могла завести себе сразу нескольких ухажёров, пока мы гуляли? — пробормотала я тихо Лёве на ухо, а тот вместо слов ответил напряжённой улыбкой, неловко подтягивая костыль.
В этот момент из кухни разом вышли Ангелина, Толик и Жорик. Руслан уже стоял в проходе, сложив руки на груди и слегка насупившись.
— О, Кристина, ну наконец-то вы вернулись! Ничего себе, какой красивый торт! Это бисквит с шоколадом, да? Ты не смотрела, яйца в составе есть? Я последнее время от них чешусь, — бодро заговорила мама, как только увидела нас. — Ириш, у тебя грязь на сандалиях, не забудь помыть их перед школой. Лёва, ты не устал от прогулки? Может, стоит помассировать ногу?
Я попыталась вставить: «Мам, а кто у нас в гостях?» — но всё было тщетно, потому что меня потоком энергичных родственников буквально внесло на кухню. Даже зайти в ванную, чтобы помыть руки, не дали. Ладно, помою на кухне…
Близнецы что-то шумно обсуждали, но больше про деструкцию полимеров в химическом соединении. Резко засуетился Лёва, чуть не ударив меня костылём. Да что с ними такое? Ещё час назад, когда мы отправлялись в продуктовый, все строили из себя полусонных, а сейчас…
— Руслан, помоги Ире, пожалуйста, с обувью! Толя, Жора, ставьте тарелки… Крис, скажи, рука сильно болит?
— Да не то чтобы…
— Ага, значит, болит. Сейчас я тебе таблеточку разведу… Ты какую хочешь, шипучую или жевательную?
— Шипучку. Мам, а что за чужие ботинки там в прихожей?
— Ботинки? Да знала бы ты, какие у тебя братья сороконожки!
— Мне показалось, там большие размеры…
— Это Руслан футболом растоптал себе лапищи. На, держи.
Она протянула стакан с растворяющимся лекарством и решительно подтолкнула, усаживая на самый комфортный стул на кухне.
— Ну, рассказывай! — сказала мама, жестом показав близнецам, чтобы разрезали торт.
Я нервно дёрнула плечом, внезапно оказавшись в центре внимания. На нашей крохотной кухоньке резко стало очень тесно.
— А что рассказывать-то?
— Как тебя ранили, разумеется! — Ангелина всплеснула руками, а Толик с Жориком синхронно кивнули.
— Да я вроде уже несколько раз объясняла. Это оказалось дурацкое стечение обстоятельств: я встала перед террористом с ружьём, потеряла сознание, а очнулась уже в медицинской капсуле Космофлота. Вот и всё.
Мне не нравилось делиться подробностями тур-ринской истории, потому что, во-первых, не хотелось, чтобы родные нервничали — всё уже в прошлом, а вероятность повторения такой ситуации — один на миллион, — а во-вторых, в некотором смысле казалось, что я предаю своих же. Именно поэтому всякий раз, когда речь заходила о событиях на планете развлечений, я предпочитала говорить размытое «террористы», «гуманоиды» или «преступники», а не «наши соотечественники».
— А сколько плохих парней захватило казино? — в разговор с детской непосредственностью влезла Иришка. — Они были страшные?
— Семеро. — Я вздохнула, повторяя эту информацию за приезд, наверное, уже в сотый раз. — Нет, не страшные.
Жора шикнул на младшую сестру, выдал ей кусок торта и жестом показал, чтобы она покинула кухню, мол, разговор взрослых. Ира недовольно скривилась, но, получив желанное лакомство, радостно юркнула за порог.
— Ты вроде говорила, что встала перед рогатым демоном, чтобы его защитить? — протянула мама, проследив за немой пантомимой.
— Цваргом. Да, это было… необдуманным поступком с моей стороны.
— Говорят, представители этой расы умеют внушать эмоции, — неожиданно в диалог вмешался Толя. — Крис, а может, он специально тебя заранее обработал, чтобы использовать как живой щит? Ты об этом думала?
— Нет, лейтенант Ир’сан так не поступил бы! — выпалила я, не задумываясь ни на миг. При мыслях о фантастически синих глазах сердце защемило. Вот уж не предполагала, что буду вспоминать о наставнике практически каждый день.
«Пообещай мне кое-что, пожалуйста. Впредь ты будешь слушаться меня неукоснительно и никогда не встанешь между мной и опасностью, будь то пуля, плазма, луч бластера или крейсер на шестой космической»,— как наяву в голове прозвучал бархатный голос Ивеса.
Нет, определённо, если бы он и мог на меня воздействовать в той ситуации, то сделал бы всё возможное, чтобы я убралась из казино как можно дальше.
— Почему? Думаешь, ты бы почувствовала? — насел Толик, нахмурившись.
— Да нет же! — Я всплеснула руками, не зная, как объяснить. Аргумент «он слишком благороден для этого» будет воспринят скептически. — Вряд ли люди способны распознать воздействие на бета-уровне, но лейтенант Ир’сан так не поступил бы! Взять хотя бы то, что цваргам пластиковые пули не так критичны, как людям: у них мышцы и кости плотнее. Ему было бессмысленно мной прикрываться.
— А почему же тебя тянет в Академию? Может, это какой-то скрытый гипноз? — подал голос Жора.
— Или всё же из-за стипендии? — добавил Руслан. — Если последнее, то у нас теперь есть деньги, тебе не надо возвращаться к этим тварям.
Глухое, саднящее, словно наждачка по тонкой коже, раздражение накрыло с головой. Уже в который раз за две с лишним недели я пыталась доказать родственникам, что в Академии Космофлота нет извергов, уродов, мутантов с человеческой ДНК и гипнотизёров. И если Ира и Лёва более-менее прислушивались и корректировали речь, то остальные братья и мама через предложение могли брякнуть «эти твари» или «рогатые демоны». Родные, конечно же, любили меня и слушали, но не слышали. Разом обрушившиеся вопросы и вовсе напомнили перекрёстный допрос из голофильмов, когда на жертву оказывается психологическое давление, а следователи игнорируют не устраивающие их ответы.
— Никакой это не гипноз. Мне там нравится учиться, — сердито выдохнула я.
— Но ты же сказала, что тебя заставляют надевать на ночь наушники и полощут мозги даже во время сна! — мгновенно среагировал Толя.
Зря я рассказала об этом, ох зря! Мне хотелось похвастаться, как много я выучила и узнала за год, а получилось… как всегда. Предвзятое отношение к другим расам перевесило разумные доводы, и братья услышали лишь то, что хотели.
— Это записи лекций по экономике и социологии, а разработка вообще человеческая, с Танорга. Никто меня не заставляет это делать, просто так информация лучше запоминается, я нагоняю пробелы в образовании, — устало возразила.
— Не нравится мне этот Ир’cан, — неожиданно и совершенно нелогично заявила мама. — Дочь, уж не замуж ли ты за него собралась?
Я уставилась на маму в полнейшем недоумении. С чего она это взяла? Да, Ивес мне глубоко симпатичен и как лидер восьмой группы, и как внимательный наставник, и даже немного как мужчина, но обо всём этом я, во-первых, не говорила, а во-вторых, после восьми замужеств Ангелины вовсе не вижу в браках никакого смысла. Зачем?! Чтобы потом говорить «а у меня был интим только в браке»? Бред. Я даже не уверена, что у меня этот интим хоть с кем-нибудь будет. Ангелина своим примером ярко показала, что мужчины нужны исключительно для зачатия детей, а дальше они чудесным образом умеют самоустраняться.
— Нет, мам. Я вообще замуж не собираюсь. Ни за лейтенанта Ир’cана, ни за кого-либо ещё. Мне нравится Академия тем, что она даёт знания и возможности в будущем.