Но никто нашего мнения не спрашивал, и, поправив порядком вздыбленную после пробежки форму, мы двинулись внутрь.
Дверь за нами захлопнулась со скрежетом и громким хлопком. Я испуганно вздрогнула и едва не подпрыгнула на месте.
Кабинет нашего директора был колоритным, как и сам его хозяин — высокие потолки, стены и пол из чистого, черного мрамора. Большой стол из какого-то древнего магического камня, уставленный бумагами и канцелярскими принадлежностями. По кругу стояли светильники — круглые торшеры на длинных ножках, которые горели с помощью магии света.
Бордовые, тяжелые шторы были завязаны лентами, позволяя яркому солнцу окрасить кабинет в теплый оттенок золотой осени.
И вот в этой атмосфере готичной классики сидел он — пугающий и одновременно с этим спокойный и справедливый директор Школы Праха. Он был высокого роста, обсидианово-черная кожа блестела в свете солнца, заставляя Хел рядом со мной томно вздохнуть и вцепиться пальцами в мою руку, практически до хруста. Красные, раскосые глаза были обрамлены черными ресницами, а родовые, серые узоры на лице тянулись вниз за ворот белой, шелковой рубашки.
— Ну-с, как ваши дела, некроманты? — с явным наслаждением издевался над нашими нервами директор.
— Нормально, а как ваши, магистр? — решила я не изображать дурочку и ответила вопросом на вопрос.
— О, просто превосходно, Ивэнджелин, — нарочито радостным голосом отозвался мужчина непонятного возраста. Просто он был дроу и на вид ему было чуть за тридцать. Правда, в случае с этим темным эльфом, то ему могло быть и три-четыре сотни. — Сначала я занимался тем, что реставрировал кладбище, которое вы вчера немного порушили, — директор поднялся из-за стола, оправил и без того идеально отглаженную рубашку, и прислонился к столу бедром, сложив руки на груди. Хел, увидев мужчину в полный рост, еще раз вздохнула и начала дрожать от возбуждения. Просто девушка была влюблена в нашего директора, как русалки в морского царя, то есть пылко и безответно. — А потом со мной связался, знаешь кто? — момент молчания для, видимо, моей реплики.
— М-м-м… и кто? — с тревогой спросила я, нервно облизнув губы.
Сегодня я выбрала клубничный вкус у моей черной помады.
— Директор Академии Костлявой и представляешь, что он сделал? — и снова драматичное молчание.
Кажется, наш директор ударился в актеры, иначе я не понимаю, для чего постоянная утайка и подобное поведение.
Но ладно, если дроу так нравится играть на публику, я ему это позволю.
— И что же он вам сделал?
Позади меня тихо-тихо чертыхнулся Зрил. Парень явно был не в восторге от действий нашего директора. Но что нам остается? Он дроу и некромант, и уж с кем-кем, а с ним мне связываться лишний раз и портить ему настроение не хотелось. Уж простите, как-то сильный некромант не внушал мне спокойствия, учитывая, что у меня вся семья из этой братии. Только мамочка выделилась и была не некромантом. Слава Дарующему.
— Он, моя умница, проиграл мне в карты! — директор радостно дернул рукой со сжатым кулаком вниз к бедру и улыбнулся. — Ха! Идиот, он совершенно не умеет блефовать, — таким радостным мы нашего директора видели только раз, когда к нам по ошибке прислали делегацию светлых эльфов и он над ними знатно поиздевался. Магистр поднял все наше кладбище и натравил на ушастых. После этого к нам больше никого не присылали — ни специально, ни по ошибке. — Итак, мои дорогие трупоподниматели, сообщаю вам радостную новость. Завтра вы всей своей дружной и неугомонной компанией любителей мертвецов переводитесь на год в Академию Костлявой для обмена информацией. Я докажу этому высокомерному засранцу, у кого из нас лучшая программа обучения.
— Э-э-э… — единственное, что я смогла выдать из себя, без учета непечатных и восклицательных знаков. — Директор… Но почему именно мы? — резонный вопрос, учитывая, что у нас еще как бы семь групп смертников имеется. А в расход можно и выпускников пустить или хотя бы первокурсников. Последних не жалко.
— Что? — магистр был настолько поглощен своей гениальностью, что словно и забыл про нас.
— Почему именно наш курс, а не восьмой, или седьмой, а возможно, и первый?
— Ну как же, Ивэнджелин, — и такой взгляд хитрый с прищуром, что я непроизвольно дернулась в сторону. — Только на четвертом курсе и только в моей школе учится дочь Северена Райта, — хмыкнул он довольный, как сытый дракон после охоты на рыцарей. А я уже пожалела, что спросила. И правда, зачем отправлять для обмена опытом и демонстрацией накопленного опыта выпускников, когда можно отдать на растерзание дочь Северена Райта — самого сильного и могущественного некроманта нашего поколения. Вот я не подумала-то!