За грудь особенно обидно. У меня есть все, а сексуальных полушарий мне не досталось. Зато волосы шикарные, да. Ну, надо же себя чем-то тешить.
— На прошлом занятии мы разобрали "Стрелу льда" и "Снежный щит". Правый ряд защищается, левый нападает, затем меняетесь. Приступаем!
В нападающих оказалась я.
Отлично.
То ли нарастающая злость помогла, то ли я просто чертов гениальный боец, но "стрела" вышла с первого раза и весьма внушительная. Отдаленно напомнила копье. Видимо сильно хотела, чтобы оно достигло цели.
Глаза Эммы на миг расширились, она выставила щит: снежинки, мирно покачивающиеся в воздухе, при появлении стрелы задвигались в неуловимых движениях, превращая лед в крошево.
Жаль. Но, пусть она и редкостная сука, смерть — это слишком.
Девушка вскинула руки и теперь стрела полетела в меня.
— Ты заслужила! — прорычала она.
Щиты мне всегда удаются лучше атакующих, так что я даже напрячься не успела и запустила ответ.
— Да?! И чем же?
Эмма спряталась за щитом. Из-за снега я на мгновение потеряла ее из поля зрения, а когда увидела на меня уже несся снежный вихрь.
— Ты испортила мои отношения!
Выставив подходящий блок, ввернула в ответ "Ледяные искры": сотни мелких осколков льда несутся в одну точку со скоростью ветра.
— О чем ты? Какие отношения?!
Злость пополам с адреналином бушевала в крови. Пока Эмма не успела опомниться отправила следом "Гроздья града". Маленькие ледяные шарики ринулись в нужном направлении. Потеряла бдительность, наблюдая за градом, и оказалась сбита воздушным потоком.
Черт! Всегда про него забываю.
— Кристофер бросил меня из-за тебя!
Ладони саднило от встречи с твердым снегом под ногами. Не поднимаясь запустила одну стрелу, вторую, третью…
— Он сам ко мне полез, Эмма! И получил за это!
Она зарычала и снова использовала воздушный поток, только теперь я к нему подготовилась.
— А ну прекратили! — громогласно произнес профессор.
Поднялась на ноги, отряхивая снег.
— В чем дело? — требовательно вопросил Купер, нависая надо мной.
— Это личное, — вложила в слова все свое спокойствие, на какое способна.
— На моих тренировках нет ничего личного, Уилсон! Не можешь оставить свое дерьмо в Академии, тогда вали ко всем чертям со стадиона! — проорал он едва ли не в ухо.
Прекрасно. Эмма довольно ухмыляется, а я получила за двоих.
— Несправедливо, — возмутилась второй раз за час. — Профессор, я не…
— Мне плевать на твои оправдания, Уилсон! Пошла на хрен с моего стадиона!
— А… — задохнулась от несправедливости.
Почему только я виновата?
Не стала озвучивать вопрос. Купер в ответ лишь больше распалится и вообще запретит приходить на его занятия и тогда в следующем году я буду отстающей.
Эмма с самодовольной ухмылкой кивнула в сторону выхода.
Стерва.
Вот значит почему она придумала это условие. Решила отомстить за то, в чем нет моей вины.
Кристофер — озабоченный козел. Он думал уломать меня на секс. Я долго терпела его идиотские подкаты только чтобы не растраивать Эмму. Он напрочь отрицает значение слова "нет". По-своему умозаключению сделал вывод, что отказ означает согласие и присосался к моим губам. Меня чуть не стошнило прямо на него.
В итоге врезала ему по яйцам и взяла с него обещание не рассказывать никому, что он меня поцеловал. Не хотела, чтобы Эмма узнала. Она вроде любила его. Или ей так казалось. В общем не мое дело, я лишь не хотела портить отношения с подругой.
Оказывается, они уже тогда испортились, а я узнала только спустя год.
Тяжелая дверь захлопнулась, отрезая от заснеженного стадиона.
Больше всего обидно, что она сочла меня виноватой.
Козел-Кристофер на следующий же день заявил ей, что им надо расстаться. Он не объяснил причины, сказал "надо" и ушел. И она все это время перекладывала вину на меня?
Конечно, удобно. Считать Джессику виноватой во всех грехах. Почему нет? Джесс ведь сама просила "засоси меня, чертов ты мудак".
Фу. Я после того случая даже в щеку целовать парней отказывалась, так что пострадавшая сторона не только она. Кристофер подгадил нам обеим.
По стене напротив расползалась еловая гирлянда. В повисшем перламутровом стеклянном шаре увидела свое отражение. Я предполагала, что вид у меня не слишком радостный, но чтоб настолько удрученный…