Эту же я не знаю, она убийца. Кровь моих друзей, товарищей на ее руках. Но все равно какая-то часть меня противится этому пониманию. Мне бы еще разок…. Задумался. Разок что? Что планирую делать дальше? Я обычный аз-хард, хоть и возглавляю не один десяток хардов, но все же надо мной есть еще командующие, которые не подпустят меня к ней, хоть я и являюсь мозговой операцией и боевой единицей по захвату главного врага. Надеюсь, что меня не отстранят от этого дела из-за нашей прошлой связи. Но об этом подумаем потом, сейчас надо сосредоточиться и ждать.
Семь тан она упивалась кровью, губила все живое что попадалось ей на пути. Появлялась из ниоткуда и так же исчезала, могла быть одновременно в двух местах. Огромная сила в ней. Видел как одним мановением руки, харды становились безумными и нападали друг на друга. Так случилось с Дуо и Акилом, брат пошел против брата. Все это произошло на моих глазах, и я не смог ничего сделать. Мы оказались тогда в западне. Недооценили врага. Шли за ним по пятам аж с соседней империи, преодолевая тысячи лиг (километры) и попали в разряженную зону, там где магия не действует. Азарт и скорый триумф в победе над врагом, что он позволил нам приблизиться к себе, вскружил голову и мы не заметили как пересекли черту невозврата. Многие тогда сошли с ума и бросились друг на друга, раздирая в клочья плоть. Я много всего повидал, но такая дикость выбила меня из колеи, к счастью не надолго. Кто-то успел усилить блок, а кто-то как Акил, Дуо и еще с не один десяток хардов были слишком самоуверенны и не подумали закрыться. Тяжело нам дался тот рейд, большими потерями. Теперь они остались в нашей памяти и короткая запись с их инициалами в кристалле погибших.
Чуть позже произошла еще одна смерть, с которой я впал в прострацию и просто напросто выбыл из военной жизни. Меня чуть не лишили звания харда и не отдали совету для суда, так как я пренебрег своими обязательствами и ушел в беспробудное пьянство. Мне понадобилось время, чтобы смириться с гибелью Маркуса. И перестать видеть его прощальный взгляд с застывшим в нем страхом, в обличье дракона, когда он воспламенился изнутри. Его раздираемый болью вой, до сих пор слышу во сне. Он был моим тылом, другом, братом. Только ему мог доверить свою жизнь. Тогда я зарекся найти мразь в черной хламиде и лично истязать его не один оборот, доставляя себе моральное удовлетворение, если это возможно, за смерть моих друзей. Моя ненависть и жажда мести управляли мной. Я добился хороших высот, стал аз-хардом и вхожу в секретные и важные рейды, которые мало кому доверяют. Но как быть сейчас? Я знаю кто скрывается под черной хламидой и знаю правду, которая скрывалась от народа, воспитывая ненависть к землянам. А моя ненависть к ней не ушла, нет. Она стала другой. Ведь кто бы не был виноват, все равно она запятнала свою душу смертью.
Пересмотрел все с другой стороны, отметая месть и прочие чувства, включив холодную голову. Больше всех конечно винил, что так сложилось того кто сейчас распутывал сетевидные магические нити.
Он стоял, опираясь на одно колено, с закрытыми глазами. После того как ему вернули силу и перевели в благоприятные условия, рвался в бой, чем немало нас удивил. Не ожидали такого порыва от фанатичного мерзавца, что хотел уничтожить мир.
На наши удивленные взгляды он объяснял тем, что не хочет оттягивать свою смерть. И судя по изможденному и потному лицу Хогли, она к нему придет раньше, чем Мира отреагирует на взлом защиты ее места обители.
Много времени пытались выследить место обитание, но все попытки оказывались тщетными. Недавно одной группой хардов была зафиксирована сильная магическая активность в этом месте и прибыв сюда с Хогли наткнулись на защитные сети. Этот факт вселил в нас уверенность, не стала бы она тратить свои силы впустую, а значит в скором времени должна появиться. Именно так мы думали первых два оборота на третий сомневались, а на четвертый потеряли надежду.
Уже ближе к утру следующего решили отправиться обратно ни с чем, разрабатывать новый план. До штаба два оборота через разряженную зону, порталы построить не могли, поэтому разбили лагерь недалеко от места засады.
Не успел погрузиться в сон, как на мое тело стала наваливаться тяжесть. Пытаясь собраться, медленно выдохнул, выпуская пар. Резко похолодало с ее появлением. Где-то на задворках сознания испытал облегчение и в большей степени вязкий страх, обволакивающий холодом душу. Страх за своих хардов, которые словно уснули, даже смотрящий сидел каменным изваянием. Весь лагерь стих, только треск костра добавлял жизни. Мое тело вновь стало неподвижным, а в голове прошелестел грудной и насмешливый голос.